Светало. В предрассветных сумерках выл ветер, бросавший капли воды в лицо. Выброс закончился глубокой ночью, зато к утру разразилась гроза. Злобно рокотал гром, в тучах вспыхивали и тут же гасли молнии. Порой их изломанные стрелы били в землю. Дождь хлестал, как из ведра.
Мы вышли с рассветом, направляясь на юг. Под ногами хлюпала вода, ручейками сбегавшая по дороге, лужами копившаяся в малейших углублениях. Да, достаточно давно не было подобных гроз. Быть может, разумнее было бы отсидеться в одном из заброшенных зданий, переждать непогоду и уж тогда выдвигаться к Дикой территории, но время не ждёт. У нас оставалось примерно дня три по моим подсчётам, чтобы принести Волкодаву «Изумруд».
— Что с ренегатами делать будем? Договоримся или перебьём? — поинтересовался Штиль.
— С этими отморозками не договоришься, — проворчала я.
С отбросами сталкерского и бандисткого обществ у меня были связаны не слишком хорошие воспоминания — в первое же утро в Зоне я умудрилась ранить одного из них, после чего мне пришлось улепётывать по Болотам от группы весьма сомнительных личностей. Именно так я впервые оказалась на Туманных Болотах.
Ренегатов я терпеть не могла, в основном потому, что таких сволочей ещё поискать надо, даже в Зоне, которая и без них моральными уродами полнится. К этой группировке примыкают в основном изгои, предатели, дезертиры, отступники, да и все те, кого даже бандиты в свои ряды не берут…
Лиманск молчал — кроме шелеста дождя, больше ни одного звука не доносилось издали. Обманчивое спокойствие, которому тоже однажды придёт конец. Но пока всё тихо — следует наслаждаться минутами передышки.
Петляя переулками, мы продвигались к окраине города-призрака, где протекала река. Мост, ведущий через неё, контролировали ренегаты. Как с ними поступить, я решила подумать на месте, узнав, сколько их.
Но ничто не вечно, как и тишина. В том направлении, куда мы двигались, раздались первые одиночные выстрелы. Спустя несколько секунд за ними последовала канонада. Похоже, кому-то позарез нужно было в Лиманск, а платить за переход или не хотели, или нечем было.
— Проскочим под шумок, — распорядилась я.
Штиль лишь кивнул. Мы подобрались вплотную к позициям ренегатов, отстреливающих кого-то на другой стороне реки. Из леса огрызались одиночными.
— Поможем идиотам? — предложил напарник.
— По обстоятельствам, — отрезала я.
Приникнув к биноклю, оглядела все места, где могли залечь ренегаты. Главное — не нарваться на пули, и всё будет нормально. Может быть. Мы перебежками от укрытия к укрытию рванули к краю довольно крутого склона. Внизу медленно несла свои радиоактивные воды фосфоресцирующая река.
Через неё был перекинут мост, сейчас поднятый. Как бы не пришлось плыть через подозрительно зелёную воду… Обошлось: мост с жутким скрежетом опустился, и по нему побежали на другую сторону несколько ренегатов — видимо, искать залёгших противников.
Мы по-одному вскарабкались по склону к мосту и, цепляясь за нижние перекладины, один за другим двинулись к противоположному берегу. Висеть над водой, явно не самой подходящей для купаний, рискуя в любой момент сорваться, — занятие, надо сказать, не из приятных. Но если ренегаты поднимут мост — это будет полный звездец.
Нам повезло. Снова. Мы успели перебраться на противоположный берег до того, как ренегаты решили поднять мост — их товарищи слишком долго не возвращались; как зашли в лес — так и пропали. «А сталкеры-то и не такие безмозглые, какими кажутся», — подумала я, не сомневаясь, что эти ренегаты уже никогда не вернутся ни к своим, ни куда-либо ещё.
Мы забрались на вершину склона, цепляясь за всё, за что только можно, — корни, арматуру, торчащую из земли, крепкую растительность.
— Вали их! — завопил кто-то позади.
Оборачиваться не было времени. Оказавшись на горизонтальной поверхности, мы припустили в Рыжий лес. Мимо засвистели пули, однако стрелки то ли были неопытными, то ли у них руки росли не из плеч. Мы ввалились в Рыжий лес, едва не влетев в удачно подвернувшуюся «Воронку».
Споткнувшись обо что-то, я покатилась по земле. Бросив взгляд на это нечто, попавшее мне под ноги, я увидела труп ренегата с перерезанным горлом. Однозначно, сталкеры знали, как бесшумно убрать врагов, и делали это мастерски.
— Не шевелиться, — раздался голос за спиной. Что-то холодное ткнулось мне в затылок. И я даже знала, что именно — дуло винтовки или автомата.
— Назовись, — приказал всё тот же невидимый мне человек.
— Да пошёл ты… — с моей стороны так отвечать было неразумно, но представляться каждому встречному я не собиралась.
— Котяра?! — удивлённо воскликнул незнакомец.
— Чего? Откуда ты знаешь мою мать?
— Значит, не Котяра. Выходит, Ржавая? Наслышан… Знаешь ли, «долговцы» могли бы неплохо заплатить за твою голову.
— Для меня это не секрет. А теперь отвечай: кто ты такой и что тебе надо?
— Вопросы здесь задаю я.
— Уверен? — подключился третий участник спектакля. — Отойди от неё на два метра. Ствол на землю.
Сталкер послушно исполнил требования Штиля, швырнув «калаш» ему под ноги. Я вскочила и обернулась. Заведя руки за голову, перед нами стоял Полуночный. Этого одиночку я знала — он пару раз наведывался зачем-то к отцу, но я тогда не могла понять, почему они обращаются друг к другу по кличкам.
— Оп-па… Старый знакомый… — хмыкнула я, впрочем, совсем не дружелюбно направив LR-300 ему в живот.
— А ты почти не изменилась, — заметил Полуночный, которого, похоже, совершенно не беспокоил факт нахождения под прицелами двух винтовок. — Разве что… Куда подевалась та милая девчонка, какой ты была на Большой Земле?
Он был прав. За два года я очень изменилась. Зона никого не оставляет прежним. Первое время я не могла стрелять по людям, даже если они пытались меня прикончить, ну а теперь… теперь судьба привела в Синдикат наёмников. Всему, что я умею и что знаю, меня обучал наёмник.
— Вот уж не думал, что ты придёшь в Зону… — продолжал разглагольствовать Полуночный. — Тебе бы на Большой Земле жить, мирно и спокойно, а не с наёмниками якшаться. Они тебя ничему хорошему не научат. Не хочешь покинуть Синдикат?
— Нет. К чему вся эта болтовня?
— Подумай хорошенько, — вместо ответа на мой вопрос продолжил заговаривать зубы сталкер. — Куда приятнее свободная жизнь, нежели бессонные ночи из-за осознания, сколько чужой крови на твоих руках…
— Бессонные ночи? Ничего подобного.
Спокойный, убаюкивающий голос Полуночного усыплял бдительность. Усердно отвлекая внимание разговорами, он медленно опускал руки к ножнам на ремне. Я вовремя заметила манёвр и сильно, без замаха врезала сталкеру в солнечное сплетение. Пытаясь вдохнуть, как выброшенная на берег рыба, он что-то невнятно прохрипел, — судя по всему, оскорбления в мой адрес.
Наконец Полуночный смог нормально дышать и говорить.
— За что, блин?! — первым делом спросил он, изображая искреннее непонимание.
— Не прикидывайся дураком, — прорычал Штиль.
— Ты прекрасно знаешь, за что, — кивнула я. — А теперь проваливай. Так и быть, я оставлю тебя в живых. Ты один?
— Уже да, — скорбно вздохнул Полуночный. — Нас было двое. Моего напарника пристрелили эти козлы, — он кивнул в сторону Лиманска.
— Ну! Пошёл!
Осторожно подобрав с земли свой автомат, сталкер благоразумно ретировался, не пытаясь атаковать. Дождавшись, пока его шаги стихнут в отдалении, мы по звериной тропе направились вглубь Рыжего леса. Нас окружала оранжевая растительность, за что бывший заповедник и получил своё название.
Мутантов в нём всегда хватало. В том числе и таких, каких больше нигде не встретишь. В основном они выползают ночью, и если мы не успеем убраться отсюда до вечера, — шансов выжить будет мало.
Отовсюду слышались издаваемые тварями звуки. Малейший шум мог означать мучительный конец. Мы шли медленно, тщательно следя за обстановкой. Вместо винтовок пришлось взять в руки ножи — шуметь было нельзя ни в коем случае.