— Что будем с ренегатами делать? — решила заранее узнать я, чтобы позже не наломать дров.
— Попробуем договориться. Если не выйдет — то же, что и всегда, — сказал Оцелот. Похоже, он продумал план до мелочей.
Но в Зоне ничего никогда не идёт так, как запланировано. На то она и Зона.
Совсем рядом раздались грозное рычание слепых псов да протяжный «мяв» кота. Эти мутанты никогда не охотятся вместе, если только поблизости нет псионика, способного удерживать их — контролёра или Излома.
Мы одновременно взяли оружие наизготовку и приготовились встретить тварей как подобает. Те не заставили себя долго ждать: из-за поворота выбежали слепыши и кошки. Вместе с ними бежал даже один кабан. Значит, где-то действительно засел контролёр.
Оцелот в считанные секунды оценил ситуацию. Такую толпу мутантов не сдержать в два ствола. Мало того, что стая кошек опасна сама по себе, слепые псы дополняют их боевую мощь, а кабан способен буквально втоптать человека в землю.
— Отходим, — приказал наставник и попятился к воротам, неприцельно постреливая в монстров.
Выполняя приказ, я на ходу бросила гранату под лапы бегущим зверям, однако те вдруг сменили маршрут, из-за чего взрыв задел их вскользь.
— Контролёр, гад, умный попался, — процедил напарник.
Скорее всего, из-за своих действий мы попали в поле зрения псионика. Уже у самых ворот перед глазами стало двоиться, воспринимаемая картинка приобрела тёмно-синий цвет, в ушах раздавался монотонный звон. Контролёр тратил слишком много сил на удержание большого количества мутантов под контролем, поэтому-то не смог нанести пси-удар, а только наслал галлюцинации.
Когда до ворот оставалось не более полуметра, а твари уже почти настигли нас, мы едва ли не синхронно развернулись и оставшееся расстояние преодолели уже бегом. Оцелот пинком захлопнул отходившую створку ворот, отрезая путь монстрам.
— Ну, теперь что будем делать? Здесь сидеть нельзя. Скоро контролёр сообразит, что кабан может вынести ворота, — произнесла я.
— Есть другой выход из Рыжего леса. Правда, я понятия не имею, как туда добраться. Карты у меня нет, — задумчиво протянул наёмник.
— Великолепно! — я иронично хмыкнула. — Мы застряли чёрт знает где с мутантами, выбраться из этого места шансов совсем мало, Рыжий лес кишит тварями.
— Я кое-что слышал от одного знакомого, который здесь бывал и вернулся. Он говорил, что под Лесом есть подземелье какое-то. Скорее всего, это лаборатория «ОСознания», причём она имеет несколько выходов. По крайней мере, с остальными так. Значит, мы сможем выйти, возможно, уже в Лиманске, — предположил напарник.
— Хорошая перспектива. Мне нравится, — с издёвкой заявила я. — Ну же, давай посмотрим, какие тайны хранит лаборатория с индексом Х, в которой никто не был, а если и был, то не вернулся!
— Есть варианты получше? Заметь, близится вечер, а ночью мы здесь не выживем. Уж лучше подземка, — парировал Оцелот.
Спор разрешился сам собой, поскольку контролёр смекнул, что кабан — отличный таран для ворот. Громадный секач потрусил к противоположному краю дороги, явно собираясь разогнаться.
— Ладно, можем пройти через лабораторию, — тут же поспешно согласилась я.
Оцелот открыл карту в КПК, где был отмечен один из входов, и двинулся в нужном направлении. Я пошла следом, но перед этим стрельнула в кабана. Тот сбился с маршрута и влетел в ограждение. Пока он оклемается — у нас есть несколько лишних минут.
Из чащи доносились странные звуки. Где-то далеко взревел псевдогигант, очевидно, нарвавшийся на химеру — достойного противника. Да, не так давно по общему каналу сообщали, что в Рыжем лесу замечена электрохимера — мутант, чаще встречающийся в подземельях, но изредка выбирающийся на поверхность.
Спустя несколько часов ходу мы оказались перед небольшой сторожкой, непонятно что делающей в этом месте. Судя по карте, именно там находился вход в подземелье. Уже начинало смеркаться, а местные мутанты, не особенно активные днём, выползали из своих убежищ на ночную охоту.
Не выпуская из рук винтовку, Оцелот пнул дверь, отчего та медленно, с режущим по ушам скрипом, распахнулась. Я предпочла пролезть через окно с другой стороны, чтобы в случае чего зайти предполагаемому противнику в тыл. Но нет — в крошечном домишке было пусто, не считая обломков мебели, слабо различимых в темноте. Все окна, кроме того, через которое я попала в здание, были целы и покрыты сантиметровым слоем пыли и грязи, из-за чего в помещении царил почти непроглядный мрак. Я включила ПНВ и… замерла, как вкопанная.
Повсюду в разных неестественных позах лежали растерзанные трупы в остатках военной формы. Пол был покрыт запёкшейся кровью. В воздухе ещё не было трупного запаха — тела пока не начали разлагаться, значит, убили их совсем недавно. Пренеприятное зрелище. К горлу подкатила тошнота, однако я сдержалась. Придётся привыкать.
— Кто мог это сделать?
— Я не знаю, — тихо пробормотал Оцелот. Подобное зрелище стало неожиданностью даже для него.
— Ладно. Может, уйдём?
— Вход в лабораторию находится здесь. В подвале. Так что придётся задержаться.
Мы спустились по лестнице в узкий подвал. Пол был обильно засыпан костями. Не обращая на это внимания, прошли через всё помещение и оказались у открытой железной двери. Сразу за ней виднелась ржавая винтовая лестница, уводящая в темноту.
Стараясь ступать как можно тише, мы преодолели ступени и оказались в длинном коридоре. Вдоль покрытых кафелем и облупившейся краской стен тянулись во многих местах протекающие трубы, с которых капала вода, образовывая лужи. На покрытом побитой плиткой полу то тут, то там мерцали сгустки «Холодца».
Примерно через сотню метров коридор разветвлялся. Трубы тянулись направо, в то время как слева виднелись двери с полустёртыми номерами. Какой чёрт дёрнул нас пойти дальше? Неизвестно. Интуиция подсказывала, что стоит проверить эти комнаты. Чем мы и занялись.
Практически везде было «чисто» в плане монстров. В очередном помещении, счёт которым я уже потеряла, сидел, привалившись спиной к стене, военный. Сначала мне показалось, что это просто труп, но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что он жив.
— Оцелот, глянь, этот живой, — сообщила я, стволом «лерки» указывая на человека.
— Уверена? Может, зомби? — не поверил наёмник, но тоже обратил внимание на солдата.
Услышав наши голоса, незнакомец зашевелился. Мутный взгляд прояснился.
— Люди?! — удивлённо воскликнул он. Голос у него был каким-то слабым.
— Спокойно, — я примирительно подняла руку, другой удерживая направленную в пол LR-300. — Мы не причиним тебе вреда. Как ты здесь оказался?
— Это государственная тайна… А, ладно, все уже плевать хотели на эту операцию. Меня вместе с остальными направили сюда за доказательствами существования «ОСознания» и их причастности к появлению Зоны. Большую часть наших убили какие-то твари ещё в сторожке. Остальные спустились сюда. Но здесь всё стало ещё хуже… — военный устало вздохнул и зло, с ненавистью крикнул: — Да к чёрту всё! На кой я сюда попёрся?! Всю жизнь себе угробил к чёртовой матери!
Он отчаялся спастись. Может, после всего произошедшего здесь, смерть казалась ему избавлением. Солдат, потерявший так много, не мог, или не хотел, ни вернуться на базу, ни уйти из лаборатории. У него просто не осталось сил — как моральных, так и физических.
Оцелот, молча наблюдавший за военным, наконец, озвучил свои мысли:
— Слушай, боец, а ты нас отсюда не выведешь? Желательно где-нибудь в Лиманске.
— Я бы мог… У меня есть план подземелий, — в пустом взгляде чудом спасшегося человека, на чьих глазах погибали его товарищи, зажглась надежда. — Тогда вы поможете мне? Я больше не могу здесь оставаться! Стены давят…
— Поможем, — непонятно было, сдержит ли наёмник своё обещание или же просто пристрелит паренька, как только тот выведет нас на поверхность. Почему военный поверил нам? У него не было выбора.
Но сейчас меня занимал совсем другой вопрос. Что могло перебить большую группу явно хорошо обученных солдат, некоторые из которых, судя по увиденным наверху трупам, явно были крепкими и сильными мужиками, прошедшими немало испытаний в горячих точках, иначе их не направили бы в Зону? Что могло довести последнего выжившего до клаустрофобии?