«Монолитовцы» в Припяти чувствовали себя хозяевами (коими и являлись) и не пытались скрываться. Это их территория. Их дом, в который постоянно вторгаются люто ненавидящие ненормальных сектантов люди.
Нас скрывал полумрак, царящий в подъезде. Спрятаться было просто некуда: двери квартир заперты, а взламывать их слишком шумно. Лестница же вовсе обвалилась. Соответственно, не было и путей отхода.
Мимо цепочкой проходили «монолитовцы». Эта минута показалась мне вечностью. По спине бежал холодный пот. В случае, если не поможет даже расцветка комбезов, отлично скрывающая в сумерках, отстреляться шансов попросту не будет.
Пронесло.
Патруль прошёл мимо, не притормозив. Я ощутила облегчение: в очередной раз оказалась практически на волоске от смерти, а она миновала. Такая вот она опасная, жизнь наёмника.
Выждав ещё немного, мы вышли на улицу и перебежками, пригибаясь, двинулись в нужном направлении. Я тщательно следила за дорогой, не отвлекаясь на окружение. Аномалий в Припяти было полно, а главная задача проводника — провешивание безопасного пути.
Чуть левее и позади раздались тихие хлопки. С крыши, выронив винтовку, упал «монолитовский» снайпер.
— Дальше вроде чисто, — негромко бросил Штиль, осмотрев высотные дома в прицел.
Мы продолжили путь. Больше ничто не помешало нам покинуть город-призрак. И лишь когда мрачные постройки остались далеко за спиной, я поняла, что мутантов по пути мы встретили мало, да и те были не то чтобы очень опасными — тушканы, псевдособаки да слепые псы. Конечно, любой монстр представляет угрозу, однако никто более сильный не попытался атаковать. Может, фанатики провели частичную зачистку города или какого-то его района?
Впрочем, не важно. Повезло — и хорошо. А сейчас надо сосредоточиться на проверке дороги, отбросив лишние бесполезные мысли: подумать на «левые» темы и потом, в более спокойной обстановке, можно.
***
Солнце, выглянувшее из-за вечных туч, клонилось к горизонту. Скоро наступит вечер, а вместе с ним — самое опасное время. Как известно, мутанты предпочитают выходить на охоту ночью.
Мы вошли в просторный зал, вдоль стен которого тянулись деревянные столы со скамьями. Там, где раньше была касса, теперь находился бар. С обеих сторон в стенах возвышались широкие арки, ведущие в более маленькие помещения.
За столами сидели «долговцы», «свободовцы» и несколько сталкеров. Враждующие группировки друг друга абсолютно игнорировали. Что же заставило их сидеть под одной крышей?
Я подошла к кассе, за которой стоял, облокотившись на барную стойку, местный торговец и бармен в одном лице.
— О, ещё наёмники! Что-то зачастили вы сюда, — хмыкнул он.
— Мне нужна информация.
— Информация? Не, это не ко мне. На «Скадовск» шагай. Это на Затоне. Там торговец информацией есть.
— Есть проверенные данные, что здесь уже была группа… наших. Они ушли отсюда с «долговцами». Кто может знать, куда конкретно они пошли? — я проигнорировала слова «свободовца».
— Слушай, я понятия не имею, куда они свалили. Так что самих «должников» и поспрашивай. И ещё, не задерживайтесь тут надолго. Если «Свобода» ничего не скажет, то «Долг» точно будет против.
Мне было откровенно плевать на мнение «Долга» о наёмниках, но говорить об этом вслух не стала. Да и совету торговца лучше последовать.
— Кто здесь у «долговцев» главный?
— Шульга, конечно.
Мы перешли на «долговскую» половину станции «Янов» и направились в подсобные помещения, где обнаружились спуск в подвал, нечто вроде казарм, мастерская техника и, собственно, сам кабинет Шульги.
У закрытой двери стоял охранник в экзоскелете, вооружённый пулемётом. Просто «великолепно». В случае, если добыть информацию дипломатическим путём не удастся, поговорить «по душам» тоже никак.
— По какому делу? — безэмоционально осведомился «должник».
— Разговор к вашему командиру есть. Важный.
Охранник ненадолго задумался: пропускать или нет? Всё-таки подозрительно, когда дважды за несколько дней на «Янове» объявляются наёмники, которым раньше тут делать было вообще нечего.
— Оружие сдаёшь — и проходи. Напарник здесь подождёт, — всё же принял решение солдат, не забыв и про меры предосторожности. Запускать обоих сразу не стал, что вполне понятно: против двоих «синих» в бою выстоит не каждый. Скорее с разных сторон зайдут — и всё, капут.
Я честно вытащила даже оружие скрытого ношения. «Должники» шутить не любят. Поймут, что что-то протащила — мигом повяжут вместе с напарником, выведут за станцию и расстреляют. Как оказалось, полностью разоружилась не зря: охранник тщательно меня обыскал, однако ничего подозрительного не обнаружил.
Не выпуская из поля зрения до сих пор вооружённого, хоть и стоящего неподвижно Штиля, «долговец» отошёл в сторону.
— И не вздумай дурить, — когда я уже шагнула в кабинет Шульги, напомнил «должник» в экзоскелете. В его голосе не было угрозы: он всего лишь предупреждал. И предупреждение следует принять к сведению.
Кабинет представлял из себя небольшое помещение без окон. У стены, на которой висела «Гроза», стояли стол и стул. Рядом была расположена большая карта Зоны с какими-то пометками. За столом сидел темноволосый долговец, облачённый в чёрно-красную броню, чем-то похожую на бронекостюмы военных сталкеров.
— Что-то важное? — Шульга оторвался от пролистывания каких-то бумаг… и как бы невзначай передвинул руку ближе к лежащему на столе пистолету.
— Да. Куда ушли группа наёмников и квад «Долга»? — я выложила на стол деньги — лучший вариант разговорить любого человека, будь то «долговец», «свободовец» или военный.
— Да чтоб я Синдикату инфу сливал?! — разозлился подполковник.
— Твои бойцы, как и наши, всё равно уже мертвы. А человека, который их убил, ждёт смерть. Если ты, конечно, поможешь его выследить.
Шульга вздохнул. А ведь правда, какая теперь уже разница, если квад положили весь? И «Долг» просто не мог об этом не знать, учитывая, что некрологи приходят в любом случае, если КПК не были отключены в момент смерти владельцев.
— Ладно. Слушай…
***
Завод «Юпитер» тёмной громадой возвышался впереди. В сумерках он казался особенно мрачным и неприветливым. Как и всё в Зоне.
Именно здесь погибли «долговцы». Где положили наёмников неизвестно, ведь их наладонники были отключены, но, скорее всего, там же, где и «чёрно-красных».
Скоро всё будет кончено. Я понимала, что должна убить Оцелота, но всё ещё сомневалась. Во-первых, остатки совести не позволяли воспользоваться доверием друга и подло расправиться с ним в самый неожиданный момент. Во-вторых, не глупо ли связываться с опытным киллером, который при любом раскладе может что-то заподозрить и в случае чего легко справится с нами обоими?
Что же делать? Последовать приказу или выдумать убедительную историю и возвращаться?
Я отвлеклась от ненужных мыслей. Сейчас надо найти своего наставника, а там видно будет. Мы вошли на территорию завода через распахнутые помятые ворота, заунывно скрипящие на ветру.
На заводе царила своя, жуткая и какая-то неестественная, даже для Зоны, атмосфера, нагоняющая страх и странную тоску по ушедшим солнечным дням, когда ещё не было никакой Чернобыльской зоны отчуждения, хоть я и не застала 1986 год, как и 2006, когда Зона стала такой, какая есть сейчас.
В тишине слышалось ворчание слепых псов где-то в больших зданиях. Я постоянно оглядывалась: беспокойство не давало покоя. Что-то неправильное было в этом месте, что-то, чего не должно было быть…
Совершенно неожиданно раздался звук, чем-то похожий на детский всхлип, причём достаточно громкий. Волосы встали дыбом, по коже пробежал холодок.
— Что за чертовщина?.. — ни к кому не обращаясь, едва слышно пробормотала я.
Штиль резко развернулся, водя по сторонам стволом винтовки. Но поблизости никого не было.
— Это… звуки из прошлого? — неуверенно спросил парень.