Однако от второй очереди скрыться меняющий позицию автоматчик не успел. Ещё несколько секунд он постоял, после чего выпал через пролом в стене. Остальные фанатики открыли шквальный огонь. Я упала на пол и ползком перебралась к другому окну, откуда продолжила огрызаться выстрелами.
Долго это продолжаться не могло. Скоро враги пойдут на штурм, и тогда мне точно не справиться с ними…
Время шло, а из школы никто не выходил. Внутри взорвалась граната. Кто это? Подмога? Но ведь отряд должен был идти дальше!
Решив, что время пришло, я взяла вместо «лерки» СВД. Серия точных, не считая пары промахов, выстрелов оборвала ещё несколько жизней.
Из здания школы осторожно вышел наёмник. Взглянув в оптический прицел, я узнала его. Наглядный пример невыполнения прямых приказов.
Убедившись, что опасности нет, Штиль опустил винтовку и направился к дому, послужившему мне укрытием. Очень скоро на первом этаже раздались шаги. Убрав оружие за спину, я спустилась по деревянные ступеням в холл.
— Ржавая? Ты не ранена? — из одной комнаты вышел напарник.
— Нет. Почему ослушался приказа? — без капли строгости, скорее устало, спросила я.
— Думал, тебе может понадобиться помощь… И не ошибся, — он подошёл ближе.
— Где остальные?
— Идут на Свалку.
— Ах, да… Спасибо. Ты как раз вовремя, — запоздало поблагодарила я. И для вида добавила: — Но в следующий раз слушай, что говорят.
— Посмотрим, — он усмехнулся.
Во взгляде Штиля не было ставшего привычным льда — этот холод сменился в какой-то мере неожиданной теплотой. Давно ли? Неизвестно. По крайней мере, я заметила это, только посмотрев ему в глаза.
Наёмник чуть склонил голову вперёд и вправо. Прикрыв глаза, он прикоснулся своими губами к моим. Замешкавшись на секунду, я ответила на поцелуй. По спине пробежали мурашки, ровное дыхание сбилось…
На улице раздался лай слепых псов, пришедших полакомиться свежей падалью. Штиль резко оглянулся. Голодные твари могут и атаковать, если с ними есть псевдособака или чернобылец.
— Нужно идти. Ещё успеем догнать группу, — бросив взгляд на КПК, сказала я.
Щётчик Гейгера зашкаливал. Путь преграждал очаг радиации, охвативший депо, часть железной дороги и ведущий на Агропром тоннель. Блокпост и база бандитов были пусты.
— Здесь не пройдём, — негромко, но так, чтобы слышала вся группа, сделала вывод я. — Придётся обойти.
— Вот интересно, куда ушли бандиты? И откуда здесь радиация? — задумчиво протянул Молчун.
— После последнего Выброса. Не спрашивай, как и почему, сам не знаю. Иногда такое бывает, — пожал плечами Вектор.
— Разве не только аномалии меняют своё местоположение? — я оглянулась.
— Только они. А радиация и не меняет. Просто фон повышается.
— Бандюки, скорее всего, где-то здесь ошиваются. Им больше некуда идти, только в Тёмную долину, но что-то сильно сомневаюсь, что они с другими бандами ладят, — предположил Керосин.
Я отметила на карте новый радиационный очаг и только после этого быстрым шагом направилась в сторону дороги на Агропром: с другой стороны от депо возвышались холмы, заваленные радиоактивным хламом. До вечера оставалось от силы часа два, не больше. Значит, надо бы остановиться на ночь на Свалке, а на рассвете выдвигаться в Тёмную долину. Но это в идеале. А когда время поджимает, приходится идти и в темноте.
Фонящий участок оказался не очень большим, так что уже через час мы шли в сторону Барахолки. Именно от этого сталкерского лагеря пролегал наиболее короткий путь в Тёмную долину. Каково сейчас положение дел и кто контролирует эту точку, я не знала, поэтому подходить близко не следует. Если там сталкеры — не мала вероятность того, что их снайперы нас перестреляют ещё на подходах. А если бандиты — или попытаются ограбить, или не признают в сумерках и сами ввяжутся в бой, или разойдёмся мирно; тут уж как повезёт. И пусть Война группировок давно закончилась, не считая вечной вражды «Долга» и «Свободы», сталкеры и бандиты продолжали друг друга люто ненавидеть.
Чуть позже стало ясно, что на Барахолке во всю стреляются одиночки и братки. Оттуда доносились выстрелы, крики и взрывы гранат.
— А вот и ответ на твой вопрос по поводу бандосов, Молчун, — хмыкнула я.
Скорее всего, потеряв базу, бандиты решили захватить стратегически важный объект и обосноваться там. Кто победит, для Синдиката не важно. Сотрудничать при необходимости можно с кем угодно.
…До ущелья, обознащающего незримую границу Свалки и Тёмной долины, мы добрались уже в темноте. Непроницаемые грозовые тучи скрывали луну. То и дело молнии озаряли окрестности, сверкая в небе или, что бывало реже, ударяя в землю. В воздухе витал запах сырости и озона. Накрапывал холодный дождь, понемногу усиливающийся и обещающий скоро превратиться в ливень.
Скорость продвижения уменьшилась: многие аномалии было трудно распознать в непроглядном мраке, едва ли рассеиваемом светом налобных фонарей. Но несмотря ни на что, останавливаться нельзя. За ночь тёмный сталкер может уйти, если, конечно, он всё ещё в Тёмной долине, что маловероятно, поскольку он не хочет, чтобы его выследили.
Ещё через три часа, обходя аномальные поля, мы добрались до перевалочного пункта бандитов — фабрики. КПК не улавливал ни одной живой души. Может, неисправен?
— Штиль, твой наладонник тоже не «видит» никого? — спросила я.
— Никого. Их здесь нет. Вот только что-то не верится, что они так просто ушли, — покачал головой тот.
— Эй, Ржавая! — окликнул Мент. — Зачем мы здесь?
— Контролёры любят селиться в подземельях, а здесь один из входов в Х18. Осторожнее, неизвестно, что здесь случилось.
Мы по-двое проникли на территорию. Все бандиты были мертвы. Вокруг валялись их трупы. Казалось, что одни пытались убежать в панике, а другие перестреляли друг друга. Не сразу на глаза попался человек в «Заре» и чёрном плаще, стоящий у стены, прислонившись к ней спиной и сложив руки на груди.
— Кто ты и что здесь делаешь? — шесть винтовок оказались направлены на него.
— А ты не узнаёшь? — наиграно удивился сталкер. Я едва не выстрелила, но что-то удержало меня от этого шага. Тем временем, он продолжал: — О, и мерк из Припяти здесь. Я думал, ты уже сдох. Ну, ладно. Если ты ещё жив, значит, повезло.
— Ты убил бандитов?
— Убил? Нет, что ты. Я же не зверь, чтобы столько народу перемочить. А вот «Безликих» жаль, — издевательски напомнил он, заставляя остатки совести жечь изнутри. — Они перестреляли друг друга. Ну, а оставшиеся — тех, что бежали. Естественно, не без моей помощи. Кстати, теперь мертвы все.
— Погань… Ублюдок! Они же тоже люди! — сорвался на крик Керосин.
— Заткни хлебало, придурок, — не остался в долгу тёмный. А наёмник замолчал: похоже, из-за ментального давления.
— Зачем ты заставил их перебить друг друга? — безразлично поинтересовалась я.
— Это была самозащита, — он сказал это без малейшего намёка на угрызения совести. — Они начали стрелять первыми, а мне ничего другого не оставалось… Я знаю, что ты собираешься сделать. Постой, не стреляй! Сейчас у нас с вами общий враг. Сильный и умный контролёр. Мне он живым тоже мешает, а у вас задание… Да и за товарищей отомстить хотите, не так ли? Вместе у нас больше шансов сделать дело и остаться в живых.
— А с чего бы нам тебе верить?! — снова крикнул Керосин. Видимо, Астат перестал контролировать его.
— О доверии речь не идёт. У меня здесь есть своя выгода, но сам я не справлюсь… У него много вооружённых зомби и двое кровососов. Я разберусь с контролёром, а вы перебьёте тварей. Но нужно спешить. Времени мало. Я думал, этот контролёр здесь. Но нет. Зато теперь я чувствую его… Он недалеко. В канализации, кажется. Так что?
Решение, от которого, возможно, зависели жизни всей команды, следовало принимать сейчас. И главное — не прогадать. Либо мы с тёмным сталкером, либо против него. Но с двумя контролёрами всё равно не справимся. Впрочем, Астата расстрелять можно прямо сейчас… Если он не успеет нанести летальный пси-удар. А от сотрудничества будет польза.