Я не знала, сможем ли мы пережить Выброс так близко к выходу, хоть и закрытому. И от этого становилось страшнее. К аномальной стихии привыкаешь, но страх перед ней никуда не уходит. Выброс для меня — само собой разумеющееся явление, но даже теперь, после более чем двух лет в Зоне, что-то в животе неприятно сжимается.
Мы просто расселись на ящиках, прислушиваясь к грозе снаружи. Ещё несколько раз содрогнулась земля.
И Выброс начался.
Голова разрывалась от боли, перед глазами плавали кровавые круги. В ушах стучал пульс, перекрывая все прочие звуки. Если такое происходит под землёй рядом с выходом из катакомб, страшно представить, что же чувствуют те, кому не посчастливилось оказаться на поверхности. Выброс буквально сжигает сознание и опаляет плоть, превращая человека в зомби, а может, и в мутанта. Мало кому удаётся выжить и остаться в здравом уме, но и в этих редких случаях получаются полумутанты — тёмные сталкеры.
Гепард сидел, глядя в одну точку. Затем он поднялся с ящика и, пошатываясь, направился к двери. Выброс неизбежно влечёт за собой пси-всплеск. И просто головной боли, кровотечения из носа и голосов в голове недостаточно, чтобы прочувствовать на себе всю его мощь. Обычно человеку хватает сил сопротивляться, но не в случае с Гепардом — сказался слабый ментальный барьер.
Ефрейтор, оказавшийся ближе всех, легко уложил неадекватного парня на лопатки и коленом прижал к полу. Гепард вяло пытался вырваться, что-то бормоча. Впрочем, продолжалось это недолго: наёмник просто связал его по рукам и ногам.
Постепенно боль стала отступать, а бормотание голосов поутихло. Выброс заканчивался. Все мы вздохнули с облегчением, а Гепард пришёл в себя, о чём свидетельствовал прояснившийся взгляд.
— Что произошло? Почему я связан и лежу на полу? — первым делом спросил он.
— Тебя накрыло, — таким тоном, будто говорил о чём-то обыденном, сообщил ему Штиль.
Как только Гепард окончательно оклемался, мы выбрались из схрона и двинулись в сторону Барьера. Очень скоро наёмники прочешут всю местность влоть до Радара, так что единственный шанс — это уйти на Север во время отключения Выжигателя Мозгов.
Подумать только, столько времени служили вместе, сражались, можно сказать, плечом к плечу… А теперь бывшие товарищи едва нас не убили и наверняка попытаются найти. Что ж… Наёмники есть наёмники.
И всё же это очень неприятно и, наверное, даже противно — осознавать, что так называемое «товарищество» — пустой звук. Хотя можно было понять это раньше и не доверять так ни всем «Псам» в целом, ни конкретно Дербнику. Жаль, я не видела истину раньше.
А теперь мы в бегах.
После Выброса аномалий стало больше. Некоторые из них переместились. Так что идти приходилось очень медленно и осторожно, ведь единственным способом проверки дороги служили старые-добрые болты.
До Барьера мы дошли относительно спокойно, однако там ни одной живой души не оказалось. Только зомбированные «свободовцы», бродящие туда-обратно и бессвязно мычащие. Можно было подумать, что они попали под Выброс, если бы не одно «но» — некто в рваном тряпье, стоящий на холме. Судя по буграм на голове — контролёр.
Подобраться к этой твари незаметно практически невозможно. Снять издалека — единственный вариант, но для этого нужна снайперская винтовка. Так что придётся что-то решать.
Обойти Барьер не выйдет при всём желании из-за довольно высоких отвесных скал. Изображать альпинистов, рискуя свалиться прямиком в аномалии, никто не будет. «Свободовцы» ведь специально выбрали место для блокпоста так, чтобы «Монолит» не мог пройти незаметно. Это единственный путь на Радар, не считая Рыжего леса. Но и в Лес лезть под самым носом у наёмников из Мёртвого города — так себе идея.
Придётся выбирать из двух зол меньшее: бывшие товарищи, вооружённые до зубов и готовые стрелять во всё, что движется, или матёрый контролёр и его свита. Любой из этих вариантов вряд ли приведёт к благополучному исходу — только, если очень повезёт. Но и оставаться на месте, когда нас ищут, как и возвращаться, нельзя. Может, всё-таки попробовать найти другой путь?..
— Наёмники, шесть человек, — вдруг доложила Сольпуга.
Легки на помине, Чёрный Сталкер их побери…
— Рискнём, — мгновенно приняла решение я. — Попробуем проползти. Но перед этим дадим им знать, где мы. Из-за холма они не увидят контролёра. Так что отходите, я догоню позже.
— Звучит так, будто ты на самом деле на выживание не рассчитываешь, — в отличие от Сольпуги, Ефрейтора и Гепарда, которые подчинились, Штиль не двинулся с места.
Я не стала отрицать и только честно сказала:
— Всякое возможно. Чего ждёшь? Иди с ними.
— Нет. Я тебя здесь не брошу.
— Это приказ. Выполняй, — потребовала я.
— Плевать на приказ, Ржавая. Я остаюсь с тобой — и точка, — решительно отрезал Штиль.
— Тогда займи позицию, — отговаривать, похоже, бессмысленно.
Мы разошлись в разные стороны. Пробираться по скользкому склону холма было очень неудобно. В один момент руки соскользнули. Не удержав равновесие, я покатилась вниз по склону, в последний момент успев заметить прозрачную пульсирующую сферу «Пространственного пузыря».
Полыхнула ослепляющая вспышка, перед глазами побежали разноцветные круги…
Комментарий к Глава 8. Беглецы
Арт: https://fanart.info/art/art-view/70368.
========== Глава 9. Аномалия ==========
Холод пробрался под кожу, вырывая сознание из липкого мрака. Я открыла глаза, щурясь на солнечный свет.
Туч в лазурном небе не было. Уже негреющее солнце озаряло заснеженные окрестности, заставляя белый ковёр блестеть. На ветвях деревьев висели сосульки.
Я поднялась из сугроба, в который мне «повезло» упасть. Снег попал за воротник, в рукава и под куртку. Волосы выбились из резинки.
Судя по всему, мне не посчастливилось попасть в «Пространственный пузырь», который я заметила за мгновение до этого. Как отсюда выбираться? Это вопрос, конечно, хороший, но второстепенный. А для начала надо бы найти укрытие, просушить верхнюю одежду, почистить оружие… Да и перекусить не помешает. Кроме того, в спокойной обстановке легче спланировать дальнейшие действия.
Отряхнувшись от снега, я, наконец, полноценно осмотрелась. И ничего нового не увидела. Голые деревья, снег чуть ли не по колено, кусты. Куда идти — непонятно.
Проверив винтовку, я зашагала куда глаза глядят. Лучшего варианта всё равно нет. Найти бы «Компас»…
Очень скоро снег попал в берцы. И без того холодно, так ещё это!
«Просто класс! — подумала я. — Промокла, замёрзла, ещё и ноги промочила…»
По пути наломав более-менее сухого хвороста, я вышла к окружённым гнилым забором прохудившимся постройкам. Наверное, раньше это была ферма.
Парадный вход оказался перекрыт: обрушилась стена одного из зданий. В итоге получился такой завал, что чёрт ногу сломит.
Я аккуратно заглянула в оконный проём крайнего здания, к которому и примыкал старый забор. На полу валялся мусор; стены покрывала омерзительного вида плесень; в потолке и в шиферной крыше над ним зияла дыра, с краёв которой свисали сосульки.
Ничего опасного не наблюдалось, поэтому я аккуратно забралась в здание. Под ногами хрустнули осколки стекла. Этот звук не укрылся от местной живности. Уродливая вытянутая морда с огромными ушами заглянула внутрь. Увидев меня, тушкан противно заверещал, и в коридоре зацокали коготки.
Похоже, твари голодны.
В коридор полетела РГД-5. Тушканы — мелкие, но опасные. Как и чернобыльские крысы, в большом количестве эти уродцы человека сожрать могут.
Визг мутантов потонул во взрыве. С потолка посыпалась бетонная крошка. Выжившие тушканы больше нападать не собирались. Вместо этого они оперативно попрятались.