Я вернулась в здание. Один «безликий» был мёртв, второй лежал в углу, истекая кровью. Его посекло осколками, но не убило сразу. Пуля в голову прекратила страдания бедолаги.
Оставался последний противник в доме. С теми, что на улице, должны были разобраться Калибр и остальные наёмники. Я начала подниматься по скрипучей лестнице. Опасно, учитывая, что «безликий» наверняка всё отлично слышит. Но игра стоит свеч.
Прежде, чем забираться на чердак, я высунула руку с пистолетом и произвела несколько выстрелов в разные стороны. Ни звука.
Тяжёлый удар заставил меня сорваться с лестницы. Короткое падение окончилось жёстким приземлением. Перед глазами плавали разноцветные круги. Любое движение отдавалось болью, а уж поднять голову было просто невозможно. Хорошо упала, ничего не скажешь.
Из люка спустился «безликий».
— Какие люди! — съехидничал он. До чего же знакомый голос… Который теперь вызывает лишь ненависть. — А ты на ошибках не учишься. Снова связалась с говнюками-мерками.
— Кто бы говорил, — процедила я, приподнимаясь на локте.
Боль несколько отступила, притупилась. Рябь в глазах прошла. И попытаться бы быстро выхватить пистолет, но это будет равно самоубийству: медлить «безликий» не станет.
— В отличие от тебя, дуры, я сделал правильный выбор, — Штиль был спокоен, как всегда. Именно это почему-то выводило из себя.
— Да как ты можешь говорить о «правильности»?! Как был мерком, так и остался! Сменив клан, ты сам не изменишься! Мы все здесь — моральные уроды, и ты не исключение, да ещё в придачу кретин с огромным самомнением! Думаешь, предательство — правильный выбор? Ни черта! Это тебе чести не делает! Как ты не понимаешь?..
— Не понимаешь ты. Твой дружок приказал нас расстрелять! Этого не достаточно? Вот ты считаешь, что эти наёмники тебя не пришьют, когда узнают всю правду?
Объяснять ему обстоятельства я не собиралась, и потому ничего не ответила. Со вздохом Штиль продолжил:
— Ты совершаешь ошибку, хоть сама этого и не признаёшь. Но ещё не поздно всё изменить. Я могу договориться с начальством, если ты… перейдёшь на нашу сторону.
— Никогда!
— Тогда мне жаль, но мы останемся врагами, — он направил винтовку мне в голову, но почему-то не стрелял.
Секунды бежали одна за другой. Стрельба на улице улеглась.
— Чёрт… Не могу… — Штиль опустил оружие.
В комнате с проломом в стене раздались шаги. «Безликий» прицелился в проход.
Со своего ракурса я видела Калибра. Он замер возле дверного проёма, собираясь быстро высунуться и выстрелить. Но стоит только показаться, как он тут же словит пулю.
Воспользовавшись тем, что Штиль отвлёкся, я вытащила из кобуры пистолет, прицелилась.
— Вали отсюда, пока цел.
Чувство самосохранения у него всё же присутствовало. Зная, что деваться некуда, «безликий» выбрался из дома через окно и с заднего двора рванул вслед за отступившими союзниками.
Калибр вошёл в комнату.
— Зачем ты его отпустила? — удивился он. — Твой знакомый?
— Считай, да.
— Не так давно началась война. Теперь любые связи с врагом больше не играют роли. Убивай или убьют тебя.
Я отлично понимала, что он прав. Врагов отпускать живыми нельзя. И в следующий раз пощады не будет.
Поднявшись с пола, я вслед за Калибром вышла из здания. На улице собрались наёмники.
— Двоих потеряли. Одного сразу застрелили, другой истёк кровью, — отчитался помощник разводящего.
— Надо убрать трупы. Займи людей, — Калибр раскрыл карту, показал мне несколько точек. — Здесь наша разведка засекла вражеские группы. Небольшие, но общее число солдат внушительно… В общем, отметь себе в ПДА и передай информацию Дербнику.
Вдруг его кто-то вызвал. Разводящий ответил.
— Калибр на связи.
— Привет, это Порох, — донеслось из наладонника. — Скажу честно, нам нужна помощь. Группа Ригера откололась от Синдиката. Они атаковали нас вместе с «Безликими». Потери… значительные. К нам ведут десяток новобранцев, но опытных наёмников не хватает. Если готов помочь, все детали обговори с Дербником. Он будет на Милитари завтра в полдень.
— А почему он сам не связался? — насторожился Калибр, подозревая неладное.
— У всех сейчас много дел. Я налаживаю контакт с потенциальными союзниками. Предупредить Дербника, что ты придёшь?
— Да, предупреди. Вашего бойца привести или без посторонних?
— Ты о ком? Мы никого не посылали.
Калибр переменился в лице.
— То есть как не посылали? Она здесь, рядом стоит. Сказала, что из вашей группы.
— Так, значит, веди на эту сходку. Дербник разберётся.
— Принято.
Он сбросил вызов.
— Не хочешь правду сказать? — спросил снайпер.
— Вышло недоразумение. Долго объяснять.
— Ладно, без разницы. Что бы у вас, «Псов», ни происходило, расхлёбывать не мне. Выдвигаемся через десять минут.
Мы шли в Рыжий лес по болоту, давно свернув с дороги: аномалий здесь было меньше. Метрах в ста впереди начинался крутой подъём — это была окраина Затона, с которой совсем чуть-чуть оставалось пройти до лесополосы. По крайней мере, такой маршрут я прикинула, а уж как пойдём, зависит от аномалий.
Поднявшись на склон, я остановилась перед аномальным фронтом.
— Прикрой, — попросила снайпера.
Тот отошёл и лёг в траву, оперев винтовку на землю. Он мог бы поставить её на сошки, но не стал тратить время.
Детектор показывал узкую тропу между аномалиями. Я бросила болт в голубоватый туман, и «Электра» с треском разрядилась пучком молний. Рядом с фронтом пахло озоном, и воздух был наэлектризован настолько, что, казалось, ещё немного — и волосы встанут дыбом.
Второй болт активировал ещё одну аномалию, которая зацепила соседнюю, а та — следующую… Весь аномальный фронт занимал много места. Обходить придётся большим крюком, но соваться прямо в «Электры» слишком опасно.
Позвав Калибра, я двинулась в обход ловушек. Торопиться сейчас не стоило: любой неверный шаг закончится смертью.
Калибр выстрелил.
Оглянувшись, я увидела приближающихся снорков. Один из них, обезглавленный крупнокалиберной пулей, уже лежал на земле. Но мутантов оставалось ещё предостаточно.
Вовремя поняв, что всё бесполезно, снайпер больше не стрелял. Несмотря на риск задеть «Электры», мы перешли на бег. Патронов перебить тварей не хватит.
Обогнув аномальный фронт, углубились в лес. Из-за зарослей не было видно мутантов, так что неизвестно, когда они доберутся сюда. Нюх снорков не подведёт, так что след они не потеряют. Если только покинуть их территорию…
***
— Они выжили?! — Ригер вскочил из-за стола, заставив заместителя отпрянуть к двери. Здесь его боялись и уважали.
— Бойцы делают всё, что могут, но уничтожить Синдикат так быстро не под силу никому. Если бы все наёмники находились в одном месте — это было бы теоретически возможно, но группировка разрозненная, небольшие отряды разбросаны по всей Зоне… — оправдывался «безликий».
— Заткнись! — рявкнул разводящий. — Если не убрать их сейчас, они объединятся в полноценный клан. Тогда нам нечего будет им противопоставить. У тебя трое суток.
— Есть! — заместитель спешно покинул кабинет.
Одного Ригер уже застрелил и оставил гнить на площади в назидание остальным. Более того, чуть ранее им и его верными подчинёнными были убиты все, кто пробовал выступить против него, ведь нашлись наёмники, не желающие подчиняться «безликому». За свою верность Синдикату они поплатились жизнями.
И Ригер готов был убивать дальше. Он всю жизнь шёл к цели по головам, проливая реки крови. Для него не существовало морали — вообще никакой. У многих наёмников были свои принципы, не признаваемые обществом, часто противоречащие общепринятым понятиям чести и правильности. Но только не у него.