— Я вот тоже жду шерифа, — как ни в чем не бывало объяснил Вильяторо. — А ведь уже седьмой час. Хотелось бы знать, надолго ли вы задержите шерифа и успею ли я поговорить с ним.
— О чем?
— О своем деле.
— Ладно, не хотите — не говорите. Вряд ли ваше дело по важности сравнимо с нашим.
Вильяторо улыбнулся.
— Вы совершенно правы. Я просто решаю, как быть — подождать или прийти завтра. Потому и спросил.
Этот смуглый тип вызывал у Ньюкерка отчетливое чувство неловкости, а почему — неизвестно.
— Приходите завтра, — посоветовал Ньюкерк.
Секретарша вышла из кабинета шерифа и сообщила Ньюкерку:
— Сейчас он заканчивает разговор по телефону, а потом будет в вашем распоряжении.
— Я подожду.
Вильяторо шагнул к секретарше, что-то доставая из бумажника.
— Я оставлю вам свою визитку, — сказал Вильяторо. — А завтра с самого утра снова зайду.
Секретарша приняла визитку, даже не взглянув на нее, и положила на стол. На телефонном аппарате замигала лампочка.
— Он уже отключился, — сообщила она.
Через некоторое время из кабинета вышел шериф Кейри.
— Звонили из Бойси, из ФБР, — сообщил он. — Спрашивали, готовы ли мы обратиться к ним за помощью. Я попросил подождать еще день-другой. К тому времени мы должны закончить поиски. Надеюсь, что закончим.
Ньюкерк кивнул. Это Сингер посоветовал шерифу пока не связываться с ФБР.
— Вы меня ждете? К совещанию уже готовы? — спросил Кейри.
— Да, готовы. Мы в оперативном штабе.
Ньюкерк заметил, что во время этого разговора Вильяторо молча ускользнул.
— Ну что ж, идем… — Кейри вздохнул так тяжело, словно держал на плечах весь мир.
— Шериф… — окликнула его секретарша.
— Можете идти домой, Марлин.
Ньюкерк задержался в приемной, дождался, когда шериф направится по коридору к конференц-залу, а Марлин, наводившая порядок на столе, отвернется, и ловко стянул визитку Вильяторо.
Зеленым маркером Сингер аккуратно вывел на доске «Хронология», а под заголовком перечислил все известные события и когда что свершилось. Накануне днем, в пятницу, детей отпустили из школы пораньше, следовательно, они покинули ее примерно в полдень. В промежуток с 12:00 до 15:35, когда почтальонша Фиона Притцл высадила их возле Сэнд-Крика, дети, вероятно, успели побывать дома, забрали удочку с жилетом и убежали. Моника Тейлор начала беспокоиться из-за отсутствия детей в 17:30. Ее ссора с Томом Бойдом произошла в 18:00. Два часа спустя, в 20:00, Моника позвонила шерифу. Бойд покинул бар «Сэнд-Крик» в 23:30, и с тех пор этого человека больше никто не видел.
Сингер провел пальцем по списку.
— Последняя запись относится к восьми часам десяти минутам сегодняшнего утра, — с озабоченным видом заметил он. — С момента исчезновения детей прошло уже двадцать семь часов. А нам по опыту известно: если потерявшиеся отсутствуют дольше суток, это означает серьезные проблемы.
— Это мне уже известно, — напомнил Кейри.
— О случившемся оповестили всю округу, — продолжал Сингер. — Детей ищут все. Но с тех пор, как мы нашли кроссовку и удочку, нам больше не удалось отыскать ни единой хоть сколько-нибудь существенной зацепки. Сейчас поиск ведут три команды, по десять добровольцев в каждой — они прочесывают лес по квадратам вокруг того места, где была найдена кроссовка.
— Знаю. — Кейри с трудом сглотнул.
— Шериф, сколько времени требуется, чтобы труп всплыл на поверхность Сэнд-Крика? Если речь идет об утопленнике?
Шериф покачал головой.
— Речка неглубокая, но течение в ней стремительное. Перед самым впадением в озеро русло сильно мелеет, так что вынести труп в озеро течение не сможет никак. В это время года глубина речки возле устья всего восемнадцать дюймов.
Сингер задумчиво нахмурился. Потом потер ладонью подбородок. И наконец произнес:
— Идем дальше.
Заголовок «Подозреваемые» он написал красным маркером. В список вошли Том Бойд, Моника Тейлор, Фиона Притцл, «неизвестный прохожий» и «педофил из местных».
— Можете добавить еще кого-нибудь? — спросил Сингер.
— Я бы вычеркнул мать и почтальоншу, — сказал Кейри. — Мать — просто потому, что она сама не своя. А почтальонша сама позвонила нам. Если бы она была причастна к исчезновению детей, то наверняка держала бы язык за зубами.
Сингер подал знак Гонсалесу:
— Гонзо?..
Гонсалес прокашлялся:
— Однажды к нам в участок явился один тип, который рассказал, что видел, как какой-то человек на востоке Лос-Анджелеса заманил в свою машину ребенка, белого мальчишку. Оказалось, этот свидетель замучал и убил шестерых детей.
Кейри передернуло.
— Нет, ни за что не поверю, что Фиона Притцл…
— Просто не станем пока вычеркивать ее, вот и все, — перебил Сингер и указал на пункт списка «неизвестный прохожий». — Вот с этим сложнее всего. Таким «прохожим» может оказаться любой проезжающий мимо человек, в том числе и тот, кто торгует, разъезжая по округе. Я предложил бы приступить к опросу владельцев местных мотелей и мелких гостиниц, выяснить, не появлялись ли у них в последнее время подозрительные постояльцы. Предположим, что если и были таковые, то они съехали сегодня, скорее всего рано утром, — отсюда и будем плясать.
Кейри вынул из кармана блокнот и сделал пометку.
— С педофилом из местных проще, — продолжал Сингер. — Уверен, за ними установлен надзор.
Кейри кивнул.
— В нашем списке всего две фамилии — по крайней мере, было две. Но, кажется, один из них недавно переехал.
— Я бы за ним понаблюдал, — посоветовал Сингер. — Идем дальше: здесь у нас Том Бойд. — Он отметил имя Бойда в списке звездочкой. — У него уже есть приводы. Скорее всего, он сидит на стероидах. Он поскандалил с матерью детей. Прошлым вечером он не привел машину к офису, а теперь числится пропавшим без вести. Когда он покидал дом Тейлоров, то скорее всего знал, куда могли отправиться на рыбалку дети. То есть мы имеем М, М и В.
Кейри вскинул голову. Ньюкерк сразу понял: шериф старается не подавать виду, что эти сокращения слышит впервые.
— То есть мотив, метод и возможность.
Кейри кивнул, явно благодарный за подсказку.
Следующий список был озаглавлен «Назначения».
— Это всего лишь рекомендации, — мягко пояснил Сингер, — сделанные на основе накопленного за семьдесят шесть лет совокупного опыта работы присутствующих здесь. Но решать вам: вы шериф, а мы — только добровольцы, вызвавшиеся помочь вам.
Кейри не стал раздумывать.
— По-моему, все выглядит разумно.
— В таком случае — за работу, — заключил Сингер.
Когда шериф ушел, Сингер с Гонсалесом переглянулись.
— Проглотил и не поморщился, — подытожил Гонсалес. — Он — олицетворение демократии. Целый округ кретинов выбирает еще одного кретина, чтобы он следил за соблюдением законов.
Ньюкерк отвернулся, опасаясь, что его сейчас вырвет.
Сингер предостерег:
— На шерифа не дави. Он часть нашей стратегии взаимодействия со СМИ. Что ни говори, работать на камеру он умеет. Казалось, еще чуть-чуть — и он разрыдается, верно? — Последовала краткая пауза. — А ты что-то неважно выглядишь, Ньюкерк.
— Я в порядке, — солгал Ньюкерк, думая: да, это настоящий кошмар. Любая мелочь выдаст их с головой и только осложнит положение, приведет к новому преступлению. И единственный способ держать ситуацию под контролем, избежать разоблачения — думать и действовать, как подобает злодею, презрев все, во что веришь, все принципы и идеалы офицера полиции.
— Что за хрень с тобой творится, Ньюкерк? — вмешался Гонсалес. — Сначала храбрился, а теперь в кусты?
— Как там оказались эти дети? — спросил Ньюкерк. — Плюс-минус десять минут — и мы бы сейчас здесь не сидели.
Если бы пропали его дети… нет, он даже представить себе не мог, каково бы ему было.
Сингер пожал плечами.
— Что толку теперь высчитывать вероятности?
Ты же видел ее лицо, хотелось ответить Ньюкерку. Девочка увидела то, что не следует видеть ни одному ребенку. Такое не забудется никогда. Они отравили и ее, и мальчишку. Погубили их.