Уильям выполз из-под стола и нашел на журнальном столике пульт. Направив его на телевизор, он принялся нажимать кнопки, случайно нажал громкость, писклявые мультипликационные голоса вдруг заполнили пустой дом и смолкли. Энни ахнула.
— Прости, — прошептал Уильям, снова заползая в укрытие.
Едва она успела пригвоздить его к месту взглядом, как в дверь постучали — так гулко, что в кухне зазвенела посуда.
— Эй, э-эй, кто-нибудь!
Они переглянулись. Низкий мужской голос.
— Привет! Откройте, пожалуйста! Это полиция Катни-Бей. Я же слышал, у вас включен телевизор. Мне надо задать вам несколько вопросов.
Энни различила мексиканский акцент в знакомом голосе. Этот же человек разговаривал с мистером Суонном, пока они прятались на полу в его машине.
Уильям закрыл лицо ладонями.
— Эй, есть там кто-нибудь? — В дверь заколотили с новой силой.
Потом лязгнула ручка. Неизвестный пытался вломиться в дом.
За окном прошла тень, повернулась, и Энни отчетливо разглядела силуэт. В нем она узнала одного из убийц — смуглого и коренастого, с крупной головой и усами.
Постояв возле одного окна, незваный гость перешел ко второму, почти заполнил его своей тенью, прижался лицом к стеклу, пытаясь заглянуть в щель между шторами и прикрывая глаза обеими ладонями сбоку. Энни понадобилось несколько страшных секунд, чтобы понять: он ее все равно не увидит.
Наконец он сдвинулся с места, проскрипел ботинками по доскам веранды, спустился с крыльца и двинулся вдоль дома, хрустя гравием. Он явно решил проверить, заперта ли задняя дверь.
По притихшему дому вновь разнесся стук увесистых кулаков.
— Просыпайтесь, вы там! Это полиция!
Энни задумалась: легко ли выломать двери в этом доме? Пожалуй, несложно, решила она. Двери показались ей ненадежными.
Наконец он отошел. Все звуки смолкли.
Уехал? Нет, догадалась Энни. Ведь шума машины не было.
Его тень снова выросла на фоне окна. Послышался скрежет. Он пытался открыть окно, но после нескольких безуспешных попыток перешел ко второму. Открыть его тоже не удалось. Энни увидела, как неизвестный отвернулся. Затем звякнул телефон.
— Ньюкерк, где тебя черти носят?
Двадцать минут Джесс возил тележку по незнакомым отделам супермаркета, то и дело сверяясь со списком Энни. Дважды ему приходилось обращаться к продавцам, чтобы найти указанные в списке продукты. Хлопья в глазури, сок в пакетах, замороженные роллы, сыр-косичка… Все это он никогда не ел и не покупал. Наконец он встал в очередь к кассе и только тут заметил, что единственная знакомая ему в тележке вещь — банка жевательного табака «Копенгаген», которую он купил для себя.
Он обнаружил, что с нетерпением ждет, когда снова увидится с детьми. Ему всегда хотелось иметь внуков, еще совсем недавно он думал, что скоро его мечта исполнится. Ну вот, она и сбылась — вроде бы, мысленно уточнил он. Почему бы не побаловать ребятишек? Даже если ради этого придется научиться готовить замороженные роллы?
Кто-то слегка подтолкнул его сзади тележкой, и Джесс, обернувшись, увидел широко улыбающуюся Фиону Притцл.
— Привет, красавчик, — жеманно поздоровалась она.
Джесс учтиво кивнул, не подавая виду, что сердце ушло в пятки.
— Видели сегодняшние газеты? У меня взяли интервью насчет детей Моники Тейлор. И фотографию опубликовали. — В тележке Фионы он увидел с десяток свежих газет. — Дать вам одну?
— Я уже читал, — отказался он, мысленно поторапливая стоявшую перед ним женщину, которая раздражающе медленно рылась в сумке в поисках чековой книжки.
— Отличная получилась статья, — продолжала Фиона. — Ничего не переврали. Завтра у меня интервью с Си-эн-эн, а еще из «Фокс Ньюс» звонили, тоже просили о встрече. Все хотят поговорить с человеком, который последним видел детишек живыми.
— Так вы думаете, что их не найдут? — уточнил Джесс.
Глаза Фионы стали огромными, она втиснулась между тележками и зашептала ему на ухо:
— О таком вслух не говорят, но, по-моему, они у сексуального маньяка. Обнаружение трупов — вопрос времени, и я не удивлюсь, если окажется, что дети были… изнасилованы.
Джесс придвинулся ближе и прищурился.
— Сексуальный маньяк, говорите?
— Да тише вы! — возмутилась она. — Услышат!
— Сэр? — Кассир уже ждал Джесса.
С благодарной улыбкой Джесс подкатил свою тележку поближе к кассе. Выгружая покупки на ленту, он вдруг заметил, что Фиона Притцл внимательно разглядывает их.
— Сыр-косичка? Соки в пакетах? Зачем вам?
Джесс почувствовал, что краснеет.
— Хочется попробовать чего-нибудь нового, — ответил он.
Расплатившись, он ушел под пристальным взглядом Фионы.
На выезде из Катни-Бей Джесс бросил взгляд на небо к северо-западу от города и увидел, что над горами сгущаются грозовые тучи. Весь день было ясно и тепло, а теперь надвигался дождь. И атмосферное давление изменилось, а сегодня наверняка отелятся сразу две коровы. Хорошо бы до ночи успеть вздремнуть.
У ворот он по привычке затормозил и только тут заметил, что кто-то оставил их распахнутыми. Он быстро переехал через крытую решеткой канаву, преграждавшую путь скоту, вышел и закрыл ворота за собой. Кто приезжал к нему на ранчо? Остановившись на вершине холма среди деревьев, откуда был виден дом, Джесс ощутил прилив ледяного ужаса. Незнакомый автомобиль, черный пикап, был нагло припаркован поперек подъездной дорожки. Смуглый мужчина, которого Джесс видел впервые, стоял на веранде, разговаривая по мобильнику. Присмотревшись, Джесс узнал одного из убийц с рисунка Энни — усатого здоровяка.
Джесс прибавил скорость. Дом выглядел точно так же, как когда он уезжал. Наверное, дети по-прежнему внутри, решил Джесс, возможно, перепуганы до смерти.
Джесс припарковался за пикапом. Незнакомец на веранде увидел его, закрыл телефон и нахмурился. Стоя неподвижно и скрестив руки на широкой груди, он ждал Джесса.
Незнакомец заговорил первым:
— Это ваш дом?
— Это мое ранчо, — сдержанно произнес Джесс. — Так что это мне следовало бы спросить, что вы здесь делаете.
— Я содействую команде шерифа. Вы, наверное, уже слышали, что пропали двое местных детей.
— Раньше я вас что-то не видел.
— Я из добровольцев. Мы помогаем шерифу Кейри.
Во время разговора Джесс видел отражение гостя в оконном стекле. Сзади у него из-за пояса торчала рукоятка пистолета.
— А имя у вас есть? — поинтересовался Джесс.
— Деннис Гонсалес. Сержант Деннис Гонсалес, полицейское управление Лос-Анджелеса.
— Бывший сержант.
Гонсалес хмыкнул и закатил глаза.
— Ну да, бывший. Но это не важно.
— И с какой стати вы вторглись в чужие владения?
— Вторгся? Думайте, что говорите, мистер. Мы объезжаем всю округу в поисках детей. Ваш дом значится в моем списке.
Джесс вздохнул:
— Все ясно. Но я уже вернулся, так что можете уезжать.
— Пока нет. Я слышал в доме шум.
— Кроме меня, здесь никого нет, — заверил Джесс. — Мой работник уволился несколько дней назад.
— Может, предложите мне чашку кофе или еще что-нибудь?
— Не могу — дела. Вот-вот отелятся две коровы.
Гонсалес вгляделся в его лицо.
— Мне правда хотелось бы осмотреть ранчо, чтобы вычеркнуть его из списка. Заодно заглянуть и в сарай. Хочу убедиться, что шум, который я слышал, мне не почудился.
— Он вам почудился, — отрезал Джесс.
В воздухе повисло гнетущее молчание.
— Давайте-ка все проясним. — Гонсалес вновь уставился на Джесса. — Вы отказываете мне в праве вычеркнуть вас из списка похитителей детей?
Джесс собрался с силами, чтобы не дрогнуть.
— Именно так. Вы вторглись в чужие владения, не имея на то разрешения. А теперь убирайтесь и не возвращайтесь без бумаги.
— Ну вы и фрукт, compadre.[2]
В глазах у Гонсалеса вспыхнул огонек, и секунду Джесс был почти уверен, что сейчас его собеседник направит ему в лицо оружие. Но момент прошел, Гонсалес так и не шевельнулся.