— Я еще вернусь, — пригрозил он, спускаясь с веранды и направляясь к своему пикапу. — Мы с вами еще встретимся.
Джесс стоял, положив ладони на капот своей машины, чтобы не дрожали пальцы.
— Не советую угрожать мне, — негромко предостерег он.
Гонсалес открыл дверцу своей машины и обернулся.
— Я не угрожаю. Я советую.
Джесс смотрел вслед пикапу, пока тот не скрылся.
— Это был один из них? — спросил Джесс.
Он распаковывал покупки в кухне. Мертвенно-бледные Энни и Уильям застыли в дверях гостиной.
— Да, — кивнула Энни. — Мы думали, он вломится в дом и найдет нас.
— Ох-хо-хо. — Джесс прошел через кухню и притянул к себе обоих детей. — Я просто нарадоваться не могу, что вы невредимы. Все хорошо.
— Он вернется? — тревожно спросила Энни.
Джесс отпустил их и присел на корточки, чтобы смотреть детям в глаза.
— По-моему, да.
— Что же нам делать?
— Пока не знаю, — ответил он. — Я как раз об этом думаю.
— Покажите мне, как стрелять из винтовок, которые у вас хранятся вон там. — Уильям показал на шкаф. — Научите нас.
Джесс взглянул на него, собираясь возразить. Но передумал.
— Сначала давайте сообразим что-нибудь перекусить, — предложил он.
Джим Хирн сидел в шезлонге с газетой на коленях, краем уха слушая монотонный голос из телевизора, комментирующий матч «Сиэтл Маринерз». Джим не знал ни иннинга, ни счета, не помнил даже, с кем играют «Маринерз». Ему не давали покоя мысли о встрече с Эдуардо Вильяторо и о прочитанной в газете статье про поиски пропавших детей Моники Тейлор. О бывших полицейских из Лос-Анджелеса, возглавивших оперативную группу. И о собственной роли в происходящем.
Хирн обвел комнату таким взглядом, словно видел ее впервые. Гостиная была великолепна, с высокими потолками и паркетными полами, устланными дорогим ковром. Из панорамного окна открывался вид на длинную покатую лужайку, ведущую к берегу небольшого, окруженного деревьями озерца. На кухне Лора жарила цыпленка по старинному южному рецепту — любимое блюдо Хирна. В любое другое время он бы обливался слюной в предвкушении, но теперь при мыслях о еде подступала тошнота.
Хирн чувствовал себя самозванцем в собственном доме. Здесь следовало бы жить настоящему бизнесмену, думал он. А не нищему ковбою, заключившему контракт с дьяволом. Так или иначе, ему давно пора заняться происходящими событиями. Он поднялся, потянулся, сунул газету под мышку, прихватил телефон и вышел из дома. Небо заволокли дождевые тучи, пахло сыростью.
В газетной статье был указан телефон для информации о детях Моники Тейлор. Хирн набрал его и услышал голос секретаря.
— Можно поговорить с лейтенантом Сингером?
Хирну пришлось подождать минуту, потом в трубке послышался ровный и деловитый голос:
— Сингер слушает.
— Лейтенант Сингер, это Джим Хирн.
Молчание.
— Ваш банкир, — не дождавшись ответа, напомнил Хирн.
— Я знаю, кто вы, — уже слегка раздраженный голос.
— У вас найдется несколько минут? Нам надо поговорить.
— О чем? Сами понимаете, я сейчас занят.
— Об одном отставном детективе из Калифорнии, который приходил ко мне и спрашивал о вкладе наличными и меченых купюрах, прошедших через мой банк. Думаю, мы должны встретиться.
— Зачем? — быстро отозвался Сингер, понизив голос.
— Ему не понадобится много времени, чтобы установить, кому принадлежат некоторые счета…
— Слушайте меня внимательно, мистер банкир, — перебил Сингер. — Ничего и никому не говорите. Ни одной живой душе. Будет спрашивать — отвечайте, что вы понятия не имеете, что все это значит. Не вечно же он будет болтаться в округе. Когда-нибудь да уедет. А когда уедет, мы все проясним. Годится?
Хирн уставился на мобильник, как на врага, потом захлопнул его, прерывая разговор. А когда повернулся к дому, увидел, что в дверях стоит Лора.
— С каких это пор ты выходишь из дома, чтобы поговорить по телефону? — спросила она.
Он пожал плечами и попытался протиснуться в дом, но она преградила ему путь.
— Джим!
Хватит, думал он. Хватит секретов. Он схватил Лору за плечи и заглянул ей в глаза. И увидел, что она хоть и напугана, но готова ко всему.
— Из-за меня мы влипли, — сообщил он. — Весь банк. И вот теперь, похоже, наступает время расплаты.
Лора вгляделась в его лицо.
— Что ты натворил?
— Не натворил, — поправил он, — скорее, не сделал то, что должен был сделать. Но я притворился, будто ничего не замечаю, а это ничем не лучше. Я не стал препятствовать неким событиям, потому что знал, что они выгодны для бизнеса, и не обманулся в своих ожиданиях. Но я с самого начала чувствовал: тут что-то нечисто.
Она медленно покачала головой.
— Джим, это на тебя совсем не похоже.
Ее слова ранили его, как ничто другое.
Он повесил голову, не в силах смотреть жене в глаза.
— Лора, разреши, я попытаюсь все уладить. Но предупреждаю: неизвестно, удастся мне это или нет. На карту поставлена моя работа и наша репутация.
Она вздохнула.
— О статусе ты всегда заботился гораздо больше, чем я. Не все ли равно, живем мы в шикарном доме или нет? Я была бы счастлива и в прежнем. Делай все, что понадобится, лишь бы исправить положение.
— В таком случае мне придется пропустить ужин, — отозвался он.
Пока Энни и Уильям ели, усевшись за столом в кухне, Джесс листал телефонный справочник в поисках координат офиса ФБР в Бойси. Найдя номер, он взглянул на часы. Четверть шестого, воскресный вечер. Есть ли кто-нибудь в офисе?
Отвернувшись от детей, он набрал номер и прослушал записанную на автоответчике просьбу оставить сообщение. После гудка Джесс еще мгновение медлил, а потом хриплым голосом назвал свое имя, телефонный номер и сказал, что у него есть информация о пропавших детях Моники Тейлор.
Он повесил трубку, по-прежнему сомневаясь, что поступил правильно. Перезвонят ли ему из ФБР напрямую или свяжутся сначала с шерифом? Он уставился на телефон, жалея, что нет никакого способа стереть оставленное сообщение.
Зато дети как будто бы обжились на новом месте и успокоились, продолжал размышлять Джесс. Устроившись в гостиной, они переключали телевизионные каналы. Джесс невольно засмотрелся на них из кухни, жалея, что в нем не осталось ни капли детской беспечности. Энни заметив его взгляд, улыбнулась.
Что-то изменилось, подумал он. Может, все дело в том, что они подслушали разговор с Гонсалесом, но так или иначе, теперь дети ему полностью доверяют. И думают, что он сумеет их защитить. Сам Джесс в этом сомневался. Ему требовалась помощь.
Он вспомнил о человеке, с которым недавно завтракал, Вильяторо. Может, бывший детектив сумеет связаться с каким-нибудь знакомым агентом ФБР, и тот откликнется, не считая нужным прежде звонить шерифу. Джесс нашел в кармане визитку, позвонил в мотель и вновь попал на голосовую почту. Выругавшись шепотом, он попросил Вильяторо перезвонить ему.
Джесс вышагивал по кухне из угла в угол, мыл и вытирал посуду, то и дело поглядывал на часы, но телефон не звонил.
Возможно, рассуждал он, шериф Кейри поверит ему — если удастся поговорить с ним напрямую, в обход бывших копов. Может быть. Во всяком случае, надо попытаться и ни в коем случае не рисковать, дожидаясь утра.
— Мне придется отлучиться ненадолго, — объявил он детям, приглушая громкость телевизора. — Съездить в город.
— Прямо сейчас? — переспросила Энни. — Вы нас оставляете здесь?
— Ничего не поделаешь, — кивнул он.
— А если тот человек вернется?
Джесс помолчал.
— Энни, я покажу тебе, как обращаться с дробовиком. Ты должна уметь им пользоваться — на случай, если сюда нагрянут незваные гости.
Энни кивнула. Уильям уставился на нее с неприкрытой завистью.
Джесс открыл оружейный шкаф, вынул двустволку двадцатого калибра и переломил ее.
— Помни: это не игрушка. Иди сюда, я все тебе объясню…