Вильяторо направил маленький красный «форд-фокус» на восток, к горам, свернув на федеральную трассу. Спокан выглядел довольно старым промышленным городом, торговые центры тянулись вдоль шоссе в Айдахо точно так же, как в Лос-Анджелесе. Но когда в Кердалене Вильяторо повернул на север, торговые центры стали попадаться все реже, лес подступил к самым обочинам, словно желая напугать водителей. Через сорок миль Вильяторо въехал на мост через огромное озеро. На другом берегу озера, в сосновом лесу, виднелись огни городка Катни-Бей, а еще дальше, в тридцати пяти милях к северу, начиналась Канада.
Деловой центр Катни-Бей был маленьким и выглядел как осколок другой эпохи, когда городок больше напоминал полустанок. Впрочем, вывески на старых кирпичных зданиях обещали сноубординг, эспрессо, прокат велосипедов, рыбалку и недвижимость. Вильяторо сделал правый поворот, нырнул под железнодорожную эстакаду и вынырнул на набережной неподалеку от отеля сети «Бест Уэстерн», где заранее забронировал номер.
Он припарковался под обвислым навесом, выкарабкался из тесного салона и с наслаждением потянулся. Тот парнишка в прокате был прав, думал он, входя в маленький вестибюль. С его спиной надо ездить в машине попросторнее.
Заметив у дверей стойку с буклетами местного агентства недвижимости, он выбрал несколько, потому что в них обнаружились карты. Потом он подошел к стойке, назвал свою фамилию, и администратор закивала, указывая на буклеты.
— Одна моя подруга на прошлой неделе продала свой дом за сто восемьдесят девять тысяч, — сообщила она. — А покупатель сразу же — представьте себе, на следующий день! — перепродал его за двести пятьдесят.
— Ну и дела, — покачал головой Вильяторо.
— Вот именно, — подхватила администратор, разыскивая его бронь. — А я теперь места себе не нахожу: интересно, сколько стоит мой дом. — Она подняла голову и посмотрела на Вильяторо. — По делу или отдыхать?
— По делу, — ответил он.
— По какому? — с любезной улыбкой уточнила администратор.
— Незаконченному. — И он усмехнулся.
— Как интересно! И таинственно! — Женщина засмеялась.
Вильяторо почувствовал, что краснеет.
— Я на пенсии, — объяснил он. Эти слова до сих пор давались ему с трудом и вызывали мучительное чувство неловкости.
— Надолго к нам?
— На два дня. Я служил в полиции Аркадии, Калифорния, — объяснил он.
— А свой агент по недвижимости у вас есть?
— Что, простите?
Она подняла голову.
— Я думала, вы подыскиваете здесь дом.
— Нет, переселяться сюда я не собираюсь, — ответил он так, как будто оправдывался.
— Гм-м… — Собеседница ему явно не поверила. — Ладно, мистер Загадка, а если я предложу вам сделку? — продолжала она, перейдя почти на шепот. — Я дам вам люкс, а не стандартный номер? Скидка двадцать долларов за ночь.
Отказываться он не стал.
— Спасибо.
— На здоровье, мистер Виллаторро.
У себя в номере на нижнем этаже отеля Вильяторо раздвинул шторы и посмотрел в окно. Отель выглядел обшарпанно и уныло, но из окна открывался великолепный вид. Лужайка за раздвижными застекленными дверями вела к берегу озера. Его зеркальная гладь простиралась до самых гор, белых от снега.
Вытащив мобильник, он попытался проверить сообщения. Сигнала не было. Этого он не предусмотрел. Он огляделся: телевизор, две двуспальные кровати с потрепанными покрывалами, телефон на столе, тонкий телефонный справочник рядом с ним.
Присев на слишком мягкую кровать, он открыл сумку, первым делом достал и поставил на тумбочку фотографии жены и дочери, а потом извлек папку с этикеткой «Дело № 90813А. Ипподром Санта-Анита».
Эта папка и привела его в Катни-Бей. Вот оно, его незаконченное дело, из-за которого чуть не пострадала его семейная жизнь и карьера в последние несколько лет. Эта папка казалась ему нависшей над головой грозовой тучей, она заслоняла солнце, мешала примириться с отставкой и начать новую жизнь.
— Им давно пора быть дома, — сказала Моника Тейлор Тому, когда тот вышел в кухню из гостиной, где смотрел матч НБА. Форменную коричневую рубашку он носил навыпуск, поверх темных шортов — его мускулистые ноги уже успели загореть.
Том взглянул на часы над плитой. Половина шестого. Он пожал плечами и открыл холодильник.
— А пива нет? Может, сгонять?
— Через пару часов стемнеет. — Моника нервно вытирала пальцы бумажным полотенцем.
На столе ждали три тарелки. В духовке готовилась лазанья — любимое блюдо Энни.
Вопреки доводам рассудка Моника впустила Тома, когда после работы он приехал извиниться за то, что не покинул ее дом сегодня утром пораньше, как обычно. Он объяснил, что проснулся и понял, что ему совсем не хочется уезжать. Это ей польстило.