— Так, погоди, он у тебя? — Берн, встав, отряхивал свой костюм.
— Да, но это больше не твоего ума дела. — он разминал кулаки. — А теперь уебывай, пока не добавил. Приблизишься к нему, сделаю так, что ни один врач красавцем сделать не сможет.
Бернард хотел было его остановить, но Марвин исчез так быстро, будто-был фокусником, а это — очередной трюк.
Ян вернулся в аккурат к середине обеденного перерыва. За крохотным столиком его уже дожидался Купер. Тот нервно барабанил пальцами по пластиковой поверхности стола. Там, на тонких одноразовых тарелочках, уже лежали подостывшие кусочки пиццы и кофе.
— Ян, черт побери, где ты шлялся? — спросил Эл.
— Да так, — он провел рукой по волосам.
Элион тут же подскочил, заметив сбитые, раскрасневшиеся костяшки. Он схватил кисть Марвина и принялся ее разглядывать.
— Что случилось, ты с кем-то подрался?
Брюнет и думал съюлить, не раскрывать правды, но решил, что так будет лучше.
— Да, Бернард твой приходил. А я его послал.
От услышанного Куперу снова поплохело. Окружающее пространство стало походить на размытую кляксу. Он сел на стул и попытался скрыть дрожь в голосе, только получилось плохо.
— И… что он хотел?
Ян смотрел на приятеля и ему было больно, пересилив себя, парень ответил:
«Про тебя все спрашивал».
Он придвинул соседний стул и, сев на него, приобнял Эла.
— Но не волнуйся, я ничего не сказал.
— Спасибо, — прошептал Купер, упершись носом в его шею.
К концу рабочего дня Эл успокоился и вроде даже пришел в себя. По дороге домой они с Марвином зашли в магазин, прикупив немного снеди к ужину. Младшим Купер со своих денег купил сладости, а Ян выбирал все строго по списку. Они иногда перекидывались фразами, весело шутя. Парень даже забыл на время о людях вокруг и о Бернарде.
По правде говоря, он часто вспоминал о любимом альфе. Что бы кто не говорил, а чувства так быстро не проходят. Они мучили и тяготили юношу, но в тоже время приносили некое успокоение. Вспоминая все то хорошее, что было между ними, Элион сначала млел, а потом начинал страдать по утраченному. От твердо знал, что не хочет становится игрушкой, но понимал, что сейчас не может все это отпустить.
Вечером они запекли картошку, пару кусочков мяса и куриные крылышки. Поужинав за столом все семейство, вместе с гостем, расположились в крохотной гостиной. Дети то и дело перешептывались, весело смеясь. Средние — близняшки, Сэм и Кайл то болтали о том, что было в школе, то, переписываясь в телефонах, играли в настольную игру. С ними и старший — Эдди. Младшая же сестренка, Криси, играла со своими куклами.
Элион смотрел на них с любовью. Они и правда будто были его семьей. Его братиками и сестричкой. Он бы хотел, чтобы все было так.
Ночью, лежа с Яном в одной кровати, он решил поделиться с другом хотя бы частью своих переживаний. Думал, что от этого станет легче.
— Ян, — прошептал он, будучи уверенны, что омега не спит. — может стоит переговорить с Бернардом?
— Меня-то что спрашиваешь, это сугубо твое дело, — с хрипотцой в голосе проговорил друг.
— Знаю, но я все же хотел спросить твоего совета.
Послышалось копошение и Марвин повернулся к нему. Черные волосы упали ему на лицо.
— Ответь, что ты к нему чувствуешь? — глаз брюнета не было видно за ними.
— Я… — Эл сглотнул так, что словно поперек горла застряла кость. — люблю его еще. Н-но это больно, — голос становился все тише и последние слова было трудно услышать.
— Мне кажется, тебе стоит попробовать забыть его.
Купер хмыкнул.
— И как я это сделаю? Ты не понимаешь, нельзя так просто…
— Я это знаю, тогда переключись на кого-нибудь, — перебил его друг.
— И на кого же? Думаешь так много кандидатов? — спать уже почти не хотелось.
— Есть… — тихо-тихо. — Я например.
От удивления пропала вся сонливость. Элион посмотрел на друга с широко раскрытыми глазами. Тот, придвинувшись ближе, слегка чмокнул его в щеку, произнеся:
«Я люблю тебя».
Купер хотел было отшатнулся, но Ян схватил его за руку.
— Пожалуйста, не решай все сейчас. Подумай хорошенько и тогда выноси свой вердикт. Обещаю, что бы ты не решил, я все приму честно.
Омега чувствовал, как трясутся и холодеют руки Марвина. Он смотрел, как друг от нервов покусывает губы и, скрепя сердце, ответил:
«Хорошо, но я не буду что-то обещать».
— Конечно, — улыбнулся Ян. — Я все понимаю. С-спокойной ночи. — он отвернулся к стене и тяжело вздохнул. — И, да, поговори с Бернардом.
Элион отвернулся к краю. Он еще долго не мог сомкнуть глаза и, очевидно, его сосед по кровати тоже.