Владимир вздохнул.
— Очень сложно выбирать… Сложно… И всё же я пойду туда. Из того, что я услышал от этого Иакинфа, мне понравилось далеко не всё, но… Я не боюсь рисковать!
— Ну, как знаешь…
— А ты что? Не пойдёшь? Дружище, они ведь найдут тебя.
— Посмотрим! Не станут же они меня выдёргивать своим телепортом прямо на улице, при всём честном народе? Уеду. Найду куда смыться. Ладно, моя станция. Счастливого путешествия в иные миры!
Егоров вышел из вагона. На улице он выкурил две сигареты. Одному идти в кафе или бар не хотелось, но он помнил, что от праздников у него дома оставалось что-то из спиртных напитков.
Придя домой, Егоров ощутил зверский аппетит. Остатки завтрака разведённого одиночки он быстро превратил в ужин. В холодильнике оказалась стеклянная фляга джина «Бифитер», которую он опорожнил до дна, пока трапезничал. Посмотрев ночные новости, Слава завалился спать.
Около 11 утра его разбудил телефонный звонок. У Егорова было два номера. Один основной, который знали друзья и коллеги, а второй для особых случаев, чтобы раздавать его иногда в качестве рабочего. Телефон с первым номером был заблаговременно отключен, чтобы никто не решил позвать Славу в «потусторонние города». Звонил второй.
На экране высвечивалось имя «Валерий». Егоров никак не мог с похмелья вспомнить, кто это. Он решил ответить.
— Алло, Изяслав Евгеньевич? — раздался в трубке смутно знакомый голос.
— Ага. Можно просто по имени. Просто «Слава», или таки «Изя», как по кайфу будет, — мрачным тоном сострил Егоров.
— Это Валерий Бельский вас беспокоит. Я к вам на мастер-классы по видеомонтажу ходил три года назад.
— А! Вспомнил! Ты же такой студент патлатый, металлист из Питера, да?
— Уже выпускник, а остальное верно. Я сейчас в Москве, в командировке. Мой руководитель увидел ваши работы, просил побеседовать насчёт участия в интересном мероприятии. Может, пересечёмся и обсудим?
Егоров засомневался в столь внезапном предложении.
— А что за мероприятие?
— Хм… Пожалуй, в двух словах и не рассказать. У меня для вас бумаги, на случай согласия. Там всё написано. Если вы заняты, я привезу, куда скажете.
— Сейчас, подожди, соображу, как нам лучше быть…
Егоров задумался. Синоряне назначили встречу в четыре часа дня и обещали начать ловить его, только в случае неявки. Бельского он помнил, как надёжного «раздолбая-металлиста», который три года назад заканчивал учёбу в Санкт-Петербургском Институте Кино и Телевидения. На каникулах он приезжал в Москву и посещал мастер-классы по видеомонтажу. Егоров тогда даже приглашал своих слушателей на Новый год, который отмечали большой компанией на одной из московских киностудий. Бельский там был со своей подругой-студенткой и вполне адекватно общался и с самим Егоровым и с другими присутствующими. Так что ему вполне можно было доверять.
— Может, пригласят в город на Неве, на какие-нибудь съёмки? Там тогда и спрячусь, — подумал Егоров. − Я тут себе небольшой выходной устроил, — сказал он в трубку, — поэтому сегодня дома. Только лучше давай я к тебе подъеду. Ты где сейчас?
— Я у Савёловского вокзала. Одно интересное место осматривал. Приезжайте сюда, если хотите. Как из метро выйдете, наберите мне. Я скажу, куда дальше.
— Ты там до скольки зависнешь? А то я немного перебрал ночью. Долго собираться буду.
— Ничего, у меня времени много. Вам не далеко ли? А то могу куда-нибудь поближе подъехать.
— Нормально, я во Владыкино обитаю. Минут через сорок буду. Я перезвоню тогда. До встречи!
Егоров отправился в душ и отчаянно взвыл под ледяными струями — горячую воду отключили на неделю.
— У-ух, ты ж! До Марса долететь смогли, а бесперебойный подогрев воды сделать — не судьба!
Он оделся, попил минералки и пошёл на улицу.
Выйдя из метро у вокзала, Егоров позвонил Бельскому. Тот сказал, что находится на Савёловском проезде, возле церкви. Слава снова засомневался, но всё-таки пошёл. Он направился не через подземный переход, а по эстакаде Сущёвского вала. Габров ему когда-то рассказывал, как, будучи студентом, хорошо отмечал с однокурсниками закрытие сессии, и потом чуть не свалился с этой эстакады.
— Хе-хе! Вот какой раздолбай был… А теперь, видите ли, с женой в церковь ходит по выходным, — пробубнил Егоров себе под нос, идя вдоль оживлённой магистрали.
Он свернул в сторону Миусского кладбища, рядом с которым находился храм святых мучениц Веры, Надежды, Любови и Софии.