Ещё до окончания школы Виталий начал изучать японский, накачав из интернета учебников. И, как оказалось, тот человек из снов говорил именно на японском языке. Он чувствовал себя виноватым перед каким-то Судзуки... Потом было углублённое изучение японской истории: Виталий отчего-то был уверен, что отгадку можно найти именно там. Однажды он наткнулся на сведения о симабарском восстании. Симабара... это название болью отозвалось в его душе... Потом поступление на отделение японистики, новые исследования...
После того как Максим Петренко внезапно ушёл из школы, Виталию начали сниться новые сны. И однажды эти сны как кусочки мозаики сложились в историю о разбитой дружбе троих друзей: Судзуки, Нобору и Кэйскэ. Нобору увлёкся христианством, сам общался с христианами – и друга втянул. Во время симабарского восстания оба были в замке Хара. А Кэйскэ оказался по другую сторону баррикад – его хозяева приказали ему расправиться с восставшими. Нобору, отказавшегося наступить на икону, распяли, как и несколько других вольнодумцев, не успевших покончить с собой. Судзуки, упавший в море во время нападения голландского судна, каким-то чудом выжил, а потом его занесло в далёкую снежную страну.
– Ты был прав, Кэйскэ, – тихо сказал Виталий, смотря на пролетающую над ним чайку, – Самое нелепое и яркое приключение – это наша жизнь.
Чайка взмыла в небо, потом рванулась вниз, к земле, пролетела почти над самой головой у юноши – и опять взметнулась в голубое небо, чтобы разрезать его своими острыми белыми крыльями.
– Вот только жаль, что ты всё забыл, друг Кэйскэ, – продолжил Виталий ещё грустнее, – И помнит ли Судзуки? Кажется, нет. Он просто затаил на меня обиду за то, что я втянул его в тот водоворот из чужих желаний и чужого боя, где жизни, вера и преданность обычных людей не волновали никого. Просто ненавидит, но уже забыл, за что. Мне печально, что ты, Судзуки, и ты, Кэйскэ всё забыли, но... может это и к лучшему? Когда я вспоминаю, что Кэйскэ был среди тех, кто расправлялся с восставшими, мне становится не по себе. Это ужасно! К счастью, я сейчас смотрю на это как будто со стороны – и мне легче думать обо всём этом. Так со временем и Судзуки забудет, за что ненавидит меня. И, возможно, мы снова встретимся. Может быть, однажды мы будем шутить и смеяться так, словно ничего не случилось. Да, время лечит раны. А память... порою её не жалко потерять. Главное, встретиться бы снова с тем, кто дорог. Чтобы опять влипнуть втроём в какую-нибудь переделку, которая нас сплотит. И идти плечом к плечу навстречу всему, что преподнесёт нам жизнь...
Был полдень. На маленькой улице никого не было кроме них двоих: парня и внимательно слушающей его чайки, бесстрашно и дерзко рассекающей небо над его головой. Небо... сегодня оно не казалось далёким и недостижим. Казалось, что стоит поднять руку – и дотронешься до него рукой.
Ночью Виталию приснился здоровый и счастливый Судзуки. Он улыбнулся ему и сказал:
– Аригатоо, Нобору!(12)
И с тех пор Виталию больше никогда не снились кошмары...
Судзуки не помнил, куда шёл... Ему казалось, что его жизнь – как чистый лист бумаги. Нет ничего в прошлом. В будущем ничего нет. Он шёл... Он вроде бы был живой... Но почему-то Судзуки ничего не чувствовал... Сердце было выжжено...
Его выловили рыбаки. Каким-то чудом не успел утонуть. Но от ударов обломков сильно пострадал. Когда оклемался, то восстание в Симабара было подавлено. И остатки христиан разыскивали и убивали. Бакуфу не понравилось, что иноземные миссионеры рьяно лезли в их политику. Да ещё и это крупное восстание... От христиан было решено избавиться. Раз и навсегда.
Хикари, так и не дождавшаяся мужа, тайно приняла «его» веру, носила крест. Она хотела что-то сделать ради него… Когда её схватили и потребовали отказаться от её религии, наступить на икону, она воспротивилась. За что была обезглавлена и сожжена вместе с деревней, где жила – другим в назиданье.
У Судзуки не осталось ничего кроме мести. Он собрался затаиться среди рыбаков, а потом напасть на врагов. Он узнал, что среди подавлявших восстание был и Кэйскэ. Только боги распорядились иначе: буря напала на вышедших в море рыбаков – и унесла их судно в далёкую страну. Судзуки был единственным, кто выжил. Очнувшись на чужом берегу, не знал, как ему вернуться домой... Туда, где прежде был его дом... и два верных друга, с которыми они много пережили вместе... два бывших друга...