– Прочитай мысли и тогда сохраню ей жизнь.
Механик подхватил Спектру, желая разорвать на части. Миронов старался, но не мог прочитать мысли и сердце разбивалось вдребезги. Он чувствовал себя бессильным. У механика из груди «выросла» штука, напоминающая бензопилу. Машина поднесла Спектру к ней, и волна гнева накрыла Каила.
– Отпусти! – прокричал он роботу.
Миронов ощутил сильный импульс и время замерло. Мир заменили чёрно-белые разводы и остался только механик. Каил не двигался, но, казалось, что он несётся вперёд на скорости свыше двухсот километров в час, хотя расстояние между ним и врагом не сокращалось. Миронов разглядывал механика и чувствовал, будто смотрит на своё отражение. Они были едины.
Мир снова обрёл формы, и робот кинул Спектру на пол, а затем отошёл. Каил потерял сознание.
12 декабря. Вечер
Каил очнулся на диване в кабинете Главного. Миронов был туго связан по рукам и ногам, а мужчина сидел за столом и вносил записи в блокнот.
– Что со Спектрой?
Главный выдержал паузу, ехидно ухмыляясь. Ему нравилось наблюдать, как мучается Каил.
– С ней всё в порядке. Там была кукла.
– Кукла? Я вам не верю.
Миронов всей душой хотел наброситься на Главного и выбить подлость. Нельзя сражаться с механиками, когда главное зло сидит здесь.
– Скоро сам убедишься. Скажи, тебе и правда удалось управлять механиком?
В мужчине зажегся азарт и это не предвещало ничего хорошего. Он сначала не верил Каилу, но потом допустил возможность единства человека с машиной. Главный назвал феномен синтезом, и ему стало интересно, на что ещё способен Миронов.
– Наверное, механик поломался. Я тут не при чём.
– Механики никогда не ломаются. Ты управлял им. Поразительно! И ты можешь быть опасен.
– Чем? Я сейчас не в том положении, чтобы нападать.
– Есть мысли, что у тебя с механиками возможна обратная связь. То есть, они тоже способны тобой управлять. Я не уверен, нужны ещё опыты.
Ещё опыты Каил бы не перенёс. Он чувствовал, будто из него вытянули всю жизненную энергию.
Дверь распахнулась, и в комнату вошла Спектра. Она выглядела рассерженной, но не теряла самообладания.
– Больше никаких опытов. Я всё слышала. Если окажется, что Миронов опасен – лично его убью, но издеваться не позволю.
За себя она никогда не заступалась перед начальством, но Каила решила защитить. Он не заслуживал быть подопытной крысой. Никто не заслуживал.
– Спектра, не вмешивайся, – попросил Главный.
– Вы сами приказали заботиться о нём. Опыты доведут его до смерти.
– С каких пор тебя беспокоит чья-то жизнь? – удивился мужчина. – А, впрочем, забирай его. Я достаточно узнал… на данный момент.
Спектра была права: Каил недостаточно силён для следующего вступления в синтез. Терять подопытного Главный не хотел, тем более парень был единственным в своём роде.
Спектра развязала Каила, и они вышли из кабинета. Миронов не чувствовал себя благодарным – скорее, униженным. Он хотел самостоятельно справиться с проблемой, вместо того, чтобы быть спасённым, словно принцесса. Как он будет оберегать Спектру, если себя не может защитить? Главный не остановится, а, следовательно, ничего не остаётся, кроме как…
– Мы должны бежать. Вместе.
– Ты упустил момент. Второй такой шанс не выпадает, да и первый редко, – она бросила на Каила неодобрительный взгляд. – Оставь мечты для подростков. Я никогда не покину «Синтез». Не предам то, во что верю.
Последняя надежда пала перед склонностью к самопожертвованию и не обещала возродиться. Миронов не мог отрицать, что его восхищает бесстрашие Спектры, преданность делу и ежеминутное сражение с миром. Было проще, если бы наставница не обладала этими качествами, но хотелось бы тогда пожертвовать всем ради неё?
– Вы в опасности.
– Я могу за себя постоять. Переживай за свою шкуру.
– Меня Главный не тронет, пока я интересен, как объект для исследований.
– А я не Главного имею в виду. После твоей выходки на поле боя многие начали восхищаться поступком, но есть и те, кто хотят проверить тебя на прочность. Если упадёшь – тебя затопчут, – она по себе знала, как бойцы относятся к выскочкам. – Я могу сделать тебя сильным, но авторитет придётся заслужить самому.
– Если вы поверите в меня, я всё смогу.
– Заставь меня поверить.
19 декабря. Утро
Всю неделю наставница выматывала Каила тренировками, заставляла переступать через порог возможностей. На второй день его спина отказалась разгибаться, а на третий – Миронов стал ходячим сгустком боли. Он выдохся, чувствовал себя умирающим, но не сдавался.
За каждым его действием наблюдали бойцы и делали ставки, сколько он продержится. Некоторые подшучивали, а то и откровенно унижали. Каил десяток раз слышал, что ему тут не место, и это мотивировало тренироваться усерднее. Только он мог решать, где и кем ему быть.
Поединки с наставницей не были такими лёгкими, как первый. Спектра не теряла бдительности и не позволяла Каилу оставаться на ногах дольше десяти секунд. Он нападал, не защитившись, и этим перечёркивал свои шансы на победу.
Во время очередного поединка в зал вошёл худощавый человек в тёмном плаще. Он скрывал лицо под капюшоном и напоминал тень. У Миронова создалось ощущение, что он видел этого мужчину раньше.
Спектра воспользовалась моментом, когда Каил отвлёкся, и повалила его на пол. Наставница хотела прочитать очередную лекцию, но взгляд упал на мужчину, и она резко изменилась в лице. Миронову показалось, что наставница испугалась.
– Вижу, ты время зря не тратишь. Молодец, – обратился мужчина к Спектре. Его голос был хриплым, окутывал холодом.
– Зачем вы здесь? – спросила наставница. Она заметно нервничала, хотя прилагала усилия, чтобы скрыть дрожь в коленях.
– По просьбе Главного. Не волнуйся, я с миром пришёл.
Спектра знала, что с миром он приходить не может. Если он появился – значит, грядёт буря.
Мужчина снял капюшон.
Его лицо покрывали глубокие шрамы от ожогов, а тёмные волосы на голове росли редкими пучками. Тяжёлый взгляд обрушился на Каила и сильным потоком злости заставил содрогнуться. Он чувствовал: мужчина ненавидит мир и несёт гибель всему, к чему прикасается. Казалось, сама смерть выбрала его своим представителем. Миронова не хотел остаться с чудовищем один на один.
– О чём вас попросил Главный?
– Сопроводить вас к одному месту в колонии. Ты знаешь, я никогда не причиню тебе вреда, – его слова не содержали фальши, но Спектра не верила. Он уже так говорил и обманул. – У вас есть десять минут на сборы. Машина ждёт у входа.
Мужчина скрыл лицо капюшоном и, прихрамывая, удалился из комнаты. Каила не покидало неприятное чувство, оставшееся после разговора. Казалось, скользкие щупальца тьмы до сих пор щекочут душу.
– Кто это? – спросил Миронов у наставницы.
Её лицо искривилось в гримасе презрения. Она знала больше, чем собиралась рассказать.
– Один из Смерчей. Чистильщик. Молись, чтобы он действительно пришёл не по наши души, – она оставалась взволнованной. – У тебя есть пять минут на сборы. Захвати пистолет.
Глава 4. Призраки прошлого
19 декабря. День
Машина неслась на высокой скорости, оставляя позади богатые районы Эдемиона. В глазах мелькали высотки, и Каил чувствовал, что его начинает укачивать. Облегчение пришло, когда машина остановилась на пропускном пункте у главных ворот. Серьёзные люди в клоунско-ярких костюмах тщательно осмотрели пассажиров, проверили документы и разрешили выезд.
Машина покинула Эдемион и вскоре свернула с главной дороги к покинутым землям. Из окна виднелись бесплодные поля, за которыми простиралось краснолесье. Изредка встречались заброшенные дома, крыши которых под натиском времени обвалились. На землю падал снег, похожий на пепел, и умирал в мутных лужах. День здесь никогда не наступал.