— Я, например, спрашиваю, — сказала Люсиль.
— Я хожу только к психоаналитику, — сказал я. — Психоаналитикам такой вопрос задавать бессмысленно. Знаете, что отвечает мой, когда я все-таки спрашиваю его?
— Нет, скажи, — отозвалась Люсиль.
— Он отвечает, что я псих. Ну ладно, хватит об этом. Значит, он поехал в Торонто?
— Поехал, имея на то веские основания, — сказал Макс без тени улыбки. — Дело в том, что Квебек, Монреаль и Галифакс — морские порты, и потому у тамошних консульств хватает специфических вопросов, связанных с иммиграцией, и ответы тоже имеются. Если ваш приятель — человек с извилинами, он не поедет к морю. С консульством в Торонто у него будет меньше хлопот, да и авиакомпания «Америкен эрлайнз» открыла рейс, который доставляет вас в Торонто из Нью-Йрка за сорок пять минут.
— Не знаю, не знаю, — задумчиво произнес я. — Что же делать?
— Это твой ребеночек, — сказал Макс, — так что делай, что хочешь. У меня и без того хлопот полон рот. В конце месяца получишь от меня счет. Ты на ней женишься? — вдруг спросил он, кивая в сторону Люсиль.
— Ты же знаешь, что сейчас я не в состоянии жениться, — буркнул я.
— Разговоры о браке приводят Харви в уныние, — сказала Люсиль. — Как его адвокат вы должны это прекрасно знать.
— Вы умная девушка, — отозвался Макс, — и мой совет вам прост: чуть надавить в нужном месте, и все выйдет по-вашему.
— Пошли, — буркнул я Люсиль.
Я встал, двинулся к двери. Макс крикнул мне вдогонку:
— Харви!
Я открыл дверь перед Люсиль.
— Харви! Небольшой бесплатный совет.
— Слушаю.
— Позови полицию.
— Что?
— Позови полицию, Харви. Им платят деньги за то, чтобы убирали мусор.
— Большое спасибо, — сказал я.
— Приглядывайте за ним, — сказал Макс Люсиль.
Глава VII
На улице золотистая дымка весеннего солнечного дня потускнела, уступая место нью-йоркским сумеркам. Здания из стекла и бетона выбрасывали на улицы миллионы людей, устремлявшихся по домам. Пройдет еще час, и настанет лучшее время суток: улицы совсем опустеют, загрустят. Кое-где еще напоминает о себе бурный деловой день, но такие всплески становятся все реже и реже и, наконец, наступает блаженная тишина. Только нью-йоркцы, живущие в центре, могут по достоинству оценить эти часы. Но в ближайшие сорок минут улицам суждено было напоминать бурлящие реки. Некоторое время я постоял в середине людского потока вместе с Люсиль, размышляя, о том, что мы провели вместе полдня, и что это оказалось совсем неплохо, даже если учесть стремление Люсиль сочетать роли матери, диктатора, учителя и переводчика. В целом все вышло неплохо. Я решил, что должен как-то извиниться за свое неважное настроение, и сказал, что мне очень понравился сегодняшний день.
— Мне было сегодня очень хорошо, Люсиль. Правда, я пару раз на тебя огрызнулся…
— Что ты, Харви…
— Но это мои нервы…
— Ну, конечно, Харви…
— Ну, а теперь у меня миллион дел, — учтиво сообщил я ей, — надо доделать кое-что, и узнать, когда следующий рейс из аэропорта Кеннеди.
— Ла Гардиа, — мягко поправила меня Люсиль.
— Что значит, Ла Гардиа?
— То, что вылетать нам надо из аэропорта Ла Гардиа, а не Кеннеди. «Америкен эрлайнз» летают из Ла Гардиа. Последний рейс был в пять. Следующий в семь. У нас полно времени. А в Торонто мы будем в восемь тринадцать.
— Макс сказал, что нам лететь всего сорок пять минут, — промямлил я.
— Правда? Это преувеличение. Конечно, если будет попутный ветер, то мы уложимся в час, но по расписанию полет занимает час тринадцать.
— Откуда ты это знаешь?
— Я попросила секретаршу Макса навести справки.
— Когда?
— Пока ты препирался с Максом.
— Я не заметил, чтобы ты выходила из комнаты.
— Просто дверь была открыта, я подошла к порогу и тихо попросила ее все узнать.
— Ты обожаешь шептаться. Это дурная привычка.
— Что ты говоришь!
— А что ты имела в виду, когда сказала, что мы вылетаем из аэропорта Ла Гардиа?
— Харви, ты делаешься невыносим. Ты не в себе.
— Ничего подобного. Я абсолютно спокоен. Мы прекрасно провели день. Ты была просто прелесть. Ты мне нравишься. Тебе хочется командовать всеми, кто попадается на пути, но, тем не менее, ты мне нравишься. Возможно, я отнюдь не герой-победитель, и мною нужно руководить, и я не жалуюсь. Ни в коем случае. Но сейчас я лечу в Торонто. Причем лечу туда один!
— И бросаешь меня на произвол судьбы? После того как я блуждала с тобой весь день по лабиринтам Тайны о Синтии Брендон. Когда начинается самое интересное, ты задаешь стрекача, Харви, ты не можешь меня бросить! Я просто не верю, что ты на такое способен.