— Возможно…
— Что-то ты вялый… Стоп, ты что обижен? Обижен, что не смог просчитать?
— Немного удивлен и обескуражен. Он ведь даже во время завтрака брал не те продукты, которые хотел, все время придумывал какие-то оправдания… Почему он друг изменил линию поведения?
— Понятия не имею, — признался змей. Внезапно он обеспокоился. — Только не вздумаю у него мишку отбирать.
— Сам знаю, — пробурчал император. Кружево возможного сплеталось так, что если бы Гуахаро это всё-таки сделал, то его бы ждала неминуемая кончина. В способе кружева не сходились, но сам факт подтвердили дружно. Остальные предсказывали смерть Морина, и только трое приводили его к нужному результату… Лишь одно из них было приемлемым.
Хотя, если учесть способность графенка ходить по самым слабым нитям…
Проснулся я от ветра в лицо. Подо мной все ещё была та неудобная кровать, в руках оставался мишка… Это может означать только одно.
«Морин, ты совсем обнаглел?!» — вопил Олест, размахивая крыльями у меня перед лицом. — «Какого хрена ты спишь с мишкой? Откуда ты его вообще взял?!»
«Если бы кто-то не проспал самое интересное, то не задавал бы сейчас глупых вопросов», — фыркнул я. — «Так что сиди и не вякай, пьяница».
«Мне, что, даже в кое-то веки расслабиться нельзя?» — возмутился бабочка. — «Стоит тебя только на пару часов оставить одного и ты превращаешься в сущее дитя!»
Я, в подтверждении его словам, перевернулся вместе с мишкой на другой бок. Эгей, а барьера-то нет! Распахнув глаза, я резко сел на кровати.
— Доброе утро, — пожелал император сидя в том же кресле, словно и не исчезал вовсе. — Хотя время уже идет к закату.
— Ну и тебе тогда доброго вечера, — фыркнул я, потягиваясь. — Где тут выздоровевшим гостям завтрак дают?
— Все с доставкой на дом, — чуть улыбнулся император, взмахивая рукой. — К сожалению, меню только детское.
Это я уже заметил. На появившемся словно из небытия столе были манная каша, клубничное варенье, стакан молока и две сиротливые печенинки. Похоже, кто-то хочет, чтобы я отказался от роли маленького мальчика. Фигушки, я сам очень люблю манную кашу, наверное, потому что меня ей в детстве не кормили.
— Приятного аппетита, — пожелал я, взявшись за ложку, которая присутствовала в единственном экземпляре. Протесты Олеста я проигнорировал. Впрочем, он сам не стал долго бухтеть и уселся на вазочку с вареньем. — Такая телепортация должна отнимать колоссальное количество энергии, зачем ты ей пользуешься?
— А я и не пользуюсь — ответил Гуахаро, в этот раз даже не пытаясь составить мне компанию за завтраком. — Это делают вла, коренные жители империи.
Этого-то я и боялся.
— Что за вла? — изобразил удивление я.
— Ты же это знаешь? — усмехнулся император.
Дурак, да запомни уже, что ему врать не надо.
— Тогда расскажите свою версию, — предложил я. — Сколько человек, столько и мнений.
— Ну-ну… Вла — народ, получившийся от смешения особого, на данный момент уже не существующего вида стрекоз и воплощений малых духов ветра.
Я попробовал себе такое представить. Не получилось даже с пятой попытки, хотя на отсутствие воображения я никогда не жаловался. Скорее, наоборот.
— Это потому что ты не знаешь, как выглядят эти воплощения, — понял мои сомнения император. — Как раз таки, как эти самые стрекозы. Или бабочки, если кто-то хочет особо выделиться. Не косись, хранитель у тебя нормальный зверь, настолько это вообще возможно для его вида. Вла близкие по разуму людям, но совершенно невидимые для них. Всё-таки для «них», а не для «нас».
— Они обладают поистине уникальным даром телепортации, но только окружающих предметов, сами они не могут даже отойти от своего объекта привязки. Вла умирают только если этот предмет уничтожить.
— А они могут телепортировать друг друга? — с интересом спросил я, чуть поразмыслив.
— Да, — кивнул Гуахаро. — Именно из-за того, что они с рождения понимают, что без соплеменников они ничего не смогут, вла являются самой дружелюбной расой, которую я знаю.
— Именно поэтому ты решил помочь бедным и несчастным вла завоевать мир? — с сарказмом уточнил я.
— Нет, — совершенно спокойно ответил император. — Я просто ненавижу людей в целом и хотел освободить от них хотя бы небольшой участок суши.
— Почему… — начал было я.
— Почему я ненавижу людей? — перебил меня Гуахаро, чуть выгибая бровь. — О, тут все просто. С таким потенциалом к прогрессу вы предпочитаете прожигать жизнь в бессмысленном стремлении отхватить кусок побольше и не сдохнуть. Дрожите от жадности при виде презренного металла, которого я могу за час сделать больше тонны, и не менее сильно дрожите от страха перед металлом благородным. Конечно, есть некоторые индивидуумы, цель жизни которых чуть отлична от похода к жене соседа, но таких мало и с каждым годом благополучной жизни становиться все меньше. Ещё парочку катастроф устроить, что ли?..