– Хорошо, – Егор кивнул, – по первым двум пунктам я полностью с тобой согласен. – Но отпустит ли нас начальство?
– Отпустит, – ответил Арам.
– Откуда такая уверенность, – Егор недоверчиво покосился на друга.
– У них не будет выбора, – Арам зловеще усмехнулся. – Ты не забывай, что у нас теперь, по факту, первобытная демократия.
– Тоже верно, – нехотя согласился Егор.
Между тем гараж фермера приводят в порядок, чтобы новые жертвы коварной ловушки не почуяли неладное раньше времени. Отлично слышно, как Выпь «исповедует» пленного. Вожак мусорщиков орёт как резаный. Хотя почему как? Лейтенант Дергал с отребьем не церемонится. Третий по счёту труп друзья загрузили на телегу и вновь повернули в сторону леса.
– Знаешь, Егор, – произнёс Арам, когда они почти дошли до опушки, – я ведь до сих пор жалею, крупно жалею, что мы тогда рванули прочь от этого проклятого Обелиска Свободы.
– Чего уж там, – Егор покосился на друга, – говори прямо: жалеешь, что послушался меня и рванул следом. Ты же предлагал пойти на прорыв.
– Ну-у-у…, – неопределённо протянул Арам и смущённо отвёл взгляд в сторону. – Было дело, чего уж там.
– А дело в том, дорогой мой друг, – продолжил Егор, – что мы оба облажались. Оба, – с нажимом повторил Егор. – Если бы мы пошли на прорыв, то нас тупо положили бы на подходе к Обелиску. Или ты уже забыл, что мы стали помехой на пути для защитников Дворца, которые тоже пошли на прорыв?
– Да помню я, – сквозь зубы произнёс Арам.
– А моя ошибка заключается в том, что не нужно было сигать в БМП.
– Иначе говоря, – встрепенулся Арам, – всё, что от нас требовалось, так это убраться с дороги защитников дворца Милдоф. Отойти, спрятаться и не отсвечивать. И уже после спокойно вернуться к Обелиску. Как позже выяснилось, времени у нас было достаточно.
– Вот именно, как позже выяснилось, – зло напомнил Егор. – А тогда мы оба решили, что риск попасть под ядерный удар реальный как никогда. Честно говоря, – Егор смутился, – в тот момент мне показалась, что пресловутая ядерная бомба уже летит с небес на землю.
– А ещё мы оба представить не могли, что внутренний интерфейс игры тупо отрубится, – глухо произнёс Арам.
– Чего уж теперь жалеть о былом, друг мой, – Егор вздохнул. – Зато нам крупно повезло в другом.
– И в чём же? – осторожно поинтересовался Арам.
– Мы боялись, что на Ксинэе разразиться не просто ядерная война, а тотальная зачистка всего человечества. Однако этого не произошло. Насколько я могу судить, то события развернулись по наиболее мягкому варианту. Да, под ядерными бомбами погибли миллионы, однако большая часть населения планеты тупо перебила друг друга в борьбе за ресурсы. Достаточно вспомнить, сколько людей навсегда осталось под стенами Гидицана. Счёт на десятки тысяч.
– Подожди, – Арам тронул друга за рукав. – Если ядерная война и в самом деле пошла по наиболее мягкому варианту, тогда почему из правительства Республики Унтипал не уцелел никто?
– Если бы речь шла только о правительстве Республики Унтипал. На связь так и не вышло ни одно правительство Ниланской морской конфедерации, – напомнил Егор. – Ни одно. Вот что самое удивительное, оно же самое тревожное. Хоть кто-то должен был уцелеть, хоть кто-то должен был хотя бы попытаться взять на себя обязанности центрального правительства. Но никого, вообще никого.
Труп мусорщика мягко соскользнул в яму, друзья тут же развернулись в обратный путь. Задерживаться на ферме Далина отряд «Выпь» не стал. Пленного вожака мусорщиков лейтенант Далин разговорил до самого донышка, да только полезной информации полный ноль. Мусорщики шатались по острову с момента окончания ядерной войны. Изначально их было под три десятка. Но тяжёлая жизнь, постоянные стычки с конкурентами и полное отсутствие даже элементарной медицины сократили их численность до шестерых. Банда постепенно дрейфовала на юг острова. Об общине выживальщиков в Гидицане они ничего не слышали. Подобные истории рассказывают практически все пленные мародёры и мусорщики. Выпь лично свернул главарю шею, а друзья свезли его труп в общую яму.