— Как по-твоему, позовет он нас еще? — спросила Ольга.
— Позовет, — ответил я.
Так. Этот вопрос решен. Мы стали думать дальше.
— А как по-твоему, может, и нам его позвать? — спросил я.
— Давай позовем, — ответила Ольга.
Так. Этот вопрос решен. Мы стали думать дальше.
— А как по-твоему, он нам покажется? — спросила Ольга.
— Не знаю, — ответил я.
И этот вопрос был решен. Больше мы ничего придумать не могли.
— Вчера мы три раза окликали его: «Эй! Тут кто-нибудь кричал: Злату-у-ушик?», а он все равно не показался, — сказал я, и мне сделалось грустно.
— Верно. Но почему? — сказала Ольга, и ей тоже сделалось грустно.
Но как только нам сделалось грустно, мы снова захотели развеселиться. И чтобы развеселиться, начали петь. В это время по тропинке мимо забора проходил Лоло Матерла, маляр и штукатур. Он нес кисть и стремянку.
Услыхал Лоло Матерла, как мы поем, остановился и кричит:
— Эй! Тут кто-нибудь поет?
Мы испугались, перестали петь и притаились на скамейке.
Лоло Матерла приложил к щели забора глаз, посмотрел и снова крикнул:
— Эй! Тут кто-нибудь поет?
Мы еще пуще испугались. Сидим — не дышим.
Тогда Лоло Матерла положил кисть на землю, приставил стремянку к забору и полез наверх, а пока лез, пел вот так:
Когда допел, был уже наверху и голова его торчала над забором.
Увидела нас его голова и рассмеялась.
И мы, когда увидели смеющуюся голову, перестали бояться и тоже рассмеялись.
— Это мы поем, пан Лоло Матерла, — сказала Ольга.
— Да ведь и вы поете, — сказал я.
— Тогда все в порядке. Кто поет, тот не пропадет. Пойте, а я подтяну, — сказал Лоло Матерла, и сразу голова его исчезла, Лоло Матерла спустился по стремянке на землю, подхватил кисть под мышку, вскинул стремянку на плечо и пошел своей дорогой.
— А я знаю, почему от нас прячется тот, кто кричал «Злату-у-шик!» — вдруг воскликнула Ольга. — Он нас испугался!
— Чего ему пугаться? — удивился я.
— Да того, — ответила Ольга, — что мы окликнули его: «Эй! Тут кто-нибудь кричал: Злату-у-ушик?» Разве сами мы не испугались, когда Лоло Матерла окликнул нас: «Эй! Тут кто-нибудь поет?» Еще как испугались! И тот, кто кричал нам «Злату-у-ушик!», тоже испугался. Если мы хотим его увидеть, нельзя так кричать.
— Хорошо, — согласился я. — Но тогда как мы его отыщем?
— Не знаю, — сказала Ольга.
— Надо бы найти кого-нибудь очень-очень умного, кто это знает, — предложил я.
А так как мудрее всех на свете библиотекари, мы отправились в городскую библиотеку, к старому библиотекарю.
Глава третья
Городская библиотека находилась на главной площади. В ней было полно книг. Они лежали грудами даже на подоконниках, и потому в библиотеке всегда царил полумрак — из-за книг свет туда не проникал. Но старый библиотекарь и во тьме прекрасно видел.
Старый библиотекарь был не только очень мудр, у него еще была длинная-предлинная борода.
И этой длинной-предлинной бородой он каждый день сметал пыль со всех книг.
А вечером запирал библиотеку и отправлялся на прогулку за город, чтобы ветер выдул из его бороды книжную пыль. Ветер и в самом деле выдувал из его бороды пыль, и вместо нее в бороду забирались светлячки. На следующий день они освещали библиотеку, вот почему старый библиотекарь видел даже во тьме.
В городскую библиотеку ходило мало читателей, но старый библиотекарь все равно продолжал перетирать бородой книги. Он верил: кто-нибудь непременно придет. Так вот, когда мы, я и Ольга, пришли в городскую библиотеку, кроме старого библиотекаря, там никого не было.
— Добрый день, — поздоровались мы с порога.
— Ну и ну! — воскликнул старый библиотекарь. — Вот так посетители! Приветствую вас, дети, проходите, пожалуйста. Какую книжку вам дать? «Робинзона Крузо» или «Сказку о рыбаке и рыбке»?
— Мы пришли не за «Робинзоном Крузо» и не за «Сказкой о рыбаке и рыбке», дяденька библиотекарь, — сказала Ольга.
— Мы пришли спросить, нет ли у вас книги, где написано, кто это кричит «Зла-ту-у-шик!» и нас ли он окликает, — сказал я.