Выбрать главу

– Так, – зло и скорбно сказал Ронан, – началось, ковбой.

Вернувшись на свое место, он задрал на парту ноги. Это, разумеется, запрещалось. Ронан скрестил руки на груди, откинул голову назад, закрыл глаза. Момент непослушания. Это был Ронан, которого знала школа, его старший брат Диклан – и иногда Ганси.

Ронан утверждал, что никогда не врет, но у него было лицо записного лжеца.

Стали появляться ученики. Раздавались такие знакомые звуки – скрежет парт по полу, шуршание пиджаков о спинку стула, шлепанье тетрадями об стол, – что Адам даже с закрытыми глазами мог бы видеть всю сцену в деталях. Одноклассники были болтливы, ненавистны и слепы. «Куда ездил летом, чувак? На Кейп, как всегда, куда еще. Скучно. В Вейл. Мать сломала лодыжку. О, а мы мотнулись в Европу бэкпекерами. Дед сказал, мне надо нарастить мускулы, а то я стал совсем похож на гея. Ну, он по-другому выразился. К слову о геях, вот и Пэрриш».

Кто-то стукнул Адама по затылку. Он моргнул. Посмотрел направо, потом налево. Обидчик стоял со стороны глухого уха.

– А, – сказал Адам.

Это был Тед Каррузерс, чей главный недостаток заключался в том, что Адам его не любил, а Тед этого не понимал.

– А, – беззлобно передразнил Тед, как будто безразличие Адама ему понравилось.

У Адама возникло отчаянное мазохистское желание, чтобы Тед спросил у него, где он провел лето. Но вместо этого Тед повернулся к Ронану, который по-прежнему сидел с закрытыми глазами и задрав ноги на парту. Он поднял руку, чтобы хлопнуть и его по затылку, но не решился и остановил ее на лету. Тед просто побарабанил пальцами по парте Ронана и пошел дальше.

Адам чувствовал биение силовой линии в своих жилах.

Школьники продолжали заходить. Адам продолжал наблюдать. Он хорошо это умел – наблюдать за другими. Только самого себя он не видел и не понимал. Как же он ненавидел их и как хотел быть таким же. Какими бессмысленными считал каникулы в Мэне и как о них мечтал. Какой неестественной находил речь одноклассников и как старался усвоить эту ленивую монотонность. Адам понятия не имел, как все перечисленное может соединяться.

В дверях появился Ганси. Прижав палец к нижней губе, красиво нахмурив брови, он разговаривал с каким-то учителем, стоявшим в коридоре. Школьная форма сидела на Ганси с безыскусным изяществом. Он шагнул в класс, расправив плечи, и на мгновение вновь сделался чужаком – высокомерным и непостижимым наследником вирджинской аристократии.

Адам почувствовал себя задетым. Как будто он отчего-то перестал дружить с Ганси, но до сих пор об этом не вспоминал. Как будто Ганси собирался сесть ближе к Ронану, а не к Адаму. Как будто прошлого года не было, и Адаму вновь предстояло в одиночку противостоять всем этим перекормленным хищникам.

А потом Ганси со вздохом сел впереди Адама. И обернулся.

– Господи, я вообще не спал.

Он вспомнил про хорошие манеры и сжал кулак. Когда они с Адамом стукнулись костяшками, тот ощутил огромный прилив облегчения и любви.

– Ронан, опусти ноги.

Ронан опустил.

Ганси вновь повернулся к Адаму.

– Значит, Ронан рассказал тебе про «Кабана».

– Ронан мне ничего не рассказал.

– Только про отлить, – заметил Ронан.

Адам не ответил ему.

– А что с машиной? – спросил он.

Ганси обвел взглядом класс, как будто ожидал, что школа изменилась за лето. Разумеется, нет: синий ковер повсюду, слишком рано включенное отопление, полки, забитые элегантно потрепанными книгами на латыни, греческом и французском. Запах любимой старой тетушки, которая тебя обнимает.

– Вчера вечером мы поехали купить еще хлеба, варенья и чая, и отключилось рулевое управление. Потом радио и свет. Господи. Ронан всю дорогу пел эту свою кошмарную песню – и едва успел допеть до середины, когда отрубилось все. Пришлось выталкивать «Кабана» на обочину.

– Опять генератор, – заметил Адам.

– Да, да, именно. Я открыл капот и увидел, что ремень просто висит, весь изорванный. Нужно было достать другой, и мы чуть не рехнулись, пока нашли его в продаже – такое ощущение, что за ремнями конкретного размера вчера буквально охотились. Разумеется, надеть его было уже нетрудно.

Ганси выговорил это небрежно, как будто ему ничего не стоило взять и поменять ремень генератора. Но некоторое время назад, совсем недавно, Ричард Ганси Третий обладал лишь одним навыком по части машин – вызвать механика.

Адам сказал:

– А ты молодец, что сообразил.

– Да ерунда, – ответил Ганси, но было видно, что он гордится собой.

Адам чувствовал себя так, словно помог птенцу выбраться из яйца.

полную версию книги