– Инь! – велев остановиться у самого города, Баурджин подозвал следователя. – Даю тебе специальные полномочия – каждому начальнику подыскать дорогу, улицу, стену… Что б следил! Что б нёс личную ответственность!
– А…
– А если не захотят… Ты, вот что, как будешь раздавать чиновникам обременение – ты, ты, Инь! – захвати с собой моих верных воинов и того здорового парня, палача Канжая Сю. Пусть прихватит с собой свою секиру, и если чиновники будут отказываться – казнит их прямо на рабочем месте моим повелением! Я всё сказал – такова моя воля! Прямо сейчас и займёшься этим делом, Инь! Мы едем тюрьму, будем освобождать всех служащих… Ну а ты уж присмотри для них кое-что!
Вечером наместник организовал торжественный приём, пригласив на него высших чиновников и только что выпущенных из тюрьмы должностных лиц, в том числе – и Дакая Ши. Все явились, как сказано – попробуй-ка, не приди! В красивых одеждах, причёсанные на новый модный манер – как и сам Баурджин – вполне преуспевающие важные лица! Только вот в бегающих глазах многих из них явственно проглядывала самая настоящая тоска. Заметив это, нойон лишь покривил губы – ничего, привыкнут! Вернее сказать, отвыкнут – брать взятки, воровать из казны, отдавать за хорошую мзду подряды знакомым лицам и родственникам. А не захотят отвыкать – тяжёлая секира палача Канжая Сю всегда готова к употреблению!
– Хорошо ещё будет повесить специальные фарфоровые таблички на каждую городскую улицу, переулок, площадь, – за бокалом вина инструктировал секретаря Фаня нойон. – Например – «Площадь цветов. Ответственный – чиновник отдела общественных амбаров такой-то». И не дай бог, на площади будет неуютно и грязно! Вот уж тогда, поистине, нахлебается горя нерадивый чиновник, пусть хоть у него в родном ведомстве и в полном порядке дела. Но вы – власть! А потому и ответственны за всё! Скоро мы не узнаем наш город, дружище Фань! Это будет город-сад! С прекрасными общественными садами, парками. Скверами. С ухоженными улицами и площадями – даже на самых окраинах. Да, и завтра же издам строгий указ – пусть каждый домовладелец содержит своей дом и прилегающую территорию в надлежащем порядке.
– В городе много бедняков, господин наместник, – восторженно улыбаясь, возразил секретарь. – Боюсь, не все они смогут исполнять твой указ.
– Окажем помощь! Предусмотрим специальную статью расходов в городской казне. К тому же… – Баурджин уже раскраснелся, причём не столько от вина, сколько от поднятой темы. – К тому же надо ещё выяснить, по каким таким причинам люди живут в бедности. Если ты работящий честный человек – это одно, а если лентяй, разгильдяй и пьяница – совсем другое. Последние должны пополнить ряды городских рабов! Сколько зарабатывает, скажем, носильщик на городском рынке?
– Двадцать – двадцать пять цяней в день, – не задумываясь ответил Фань.
Не задумываясь! Вот за это Баурджин его и ценил!
– На еду требуется примерно цяней пятнадцать, – продолжал рассуждать князь. – Значит десять – его.
– Вы забываете про их семьи, господин, – напомнил секретарь. – Жена, дети – их ведь тоже нужно кормить. Правда, подросшие дети тоже могут работать, помогать отцу – что и делают. Правда, всё равно многие норовят уплатить слишком мало.
– А вот таких мы и выловим, Фань! – Баурджин пристукнул ладонью по столу. – Выловим и спросим, сурово спросим. В конце концов, секира палача Канжай Сю не будет ржаветь без дела.
– Тогда надо установить минимум оплаты, – вполне справедливо посоветовал секретарь. – И чтоб все его знали и не смели бы нарушать.
– Ну ты прямо политэконом, Фань! – восхитился наместник. – Так и сделаем. Установим!
Секретарь усмехнулся:
– Только вот кто за всем этим будет следить?
– Пока – только особо доверенные люди, – погрустнел Баурджин. – Ну а потом нужно будет что-то придумать, создать какую-то жизнеспособную систему, ещё не знаю, какую именно, на знаю, что создадим! Может быть, стоит брать младших детей горожан, учить бесплатно в каком-нибудь монастыре… не только учить, но и воспитывать. Воспитывать элиту!
В этот момент музыканты грянули весёлую мелодию, и Баурджин первым пустился в пляс, а следом за ним – и все приглашённые, кто ещё смог держаться на ногах.
Те, кто не танцевал, перешли в соседнюю залу, затеяв разнообразные салонные игры, некоторые из которых Баурджин имел возможность как-то наблюдать в доме у Турчинай. Устав плясать – да и скучно было без женщин, заказанные куртизанки ещё не успели прибыть, видимо, прихорашивались – князь перешёл в соседнюю залу, присоединяясь к игрокам.