Чтобы как-то скрыть свою неловкость, Тихомиров сделал вид, будто заинтересовался похожими на шелковистые нити травинками, поводил ладонью по траве, удивляясь ее легким, пушистым прикосновениям.
- Пойдем вон к тому холму, - сказала Лен. - Я тебе хочу что-то показать. Сегодня как раз детский день, сегодня здесь очень много детей.
- У вас здесь как-то… ну, очередность для посещений какая- то, да? - спросил Олег, вновь прислушиваясь к звукам, пытаясь отделить от прочих один промелькнувший и показавшийся знакомым мелодический момент. Но мелодия, становясь то тише, то чуть громче, оставалась неуловимой.
Они продолжили путь.
- У нас жесткий график посещений. Ты же знаешь, это единственное уцелевшее место на всей планете. День для детей, следующий - для взрослых. Каждому лину дается лишь одни день в году, чтобы побывать здесь.
Тихомиров сделал еще несколько шагов и остановился. Лен тоже остановилась, вопросительно глядя на него.
- Как ты сказала? Каждому лишь один день в году? - обидная мысль обожгла его.
- Да. Иначе нельзя. Нас же много…
- Тогда почему?… - Олег понял, о чем не договорила в его комнате Лен. - Для меня, похоже, сделали исключение, да?
- О чем ты говоришь, Олег?
- Да что, мне все понятно. Для шпиона сделали исключение. Верно? И главное, в тот момент, когда выясняется, что он шпион, его приглашают на пленер полюбоваться красотами, посмотреть, как резвятся ребятишки на траве…
- Перестань, Олег!
- Что перестань?! Я все понял - вы же меня за человека не считаете, вы специально эту экскурсию… дабы пробудить во мне еще оставшееся, неатрофировавшееся: мол, сжалься над нами, смягчи свое окаменевшее сердце!… Так, что ли? Я не прав?!
- Олег!
- Что Олег? Я всю жизнь Олег, с самого рождения, и с самого рождения я человек, человек с планеты Земля! Понятно? Так и передай своим слово в слово, - он развернулся и быстро пошел вверх к выходу из долины.
- Олег! - позвала Лен. - Олег, подожди!
Но он не обернулся. На площадке у двери он остановился, дожидаясь, когда поднимется Лен. Услышав ее торопливые шаги, не оглядываясь, не желая ни на что смотреть, Тихомиров сказал:
- Я еду домой. Где твой платок? Завязывай глаза, - и с горечью подумал, что дом его совсем не здесь. - Вези меня.
Лен завязала ему глаза, раздался шорох открывающейся двери, и он шагнул в прохладу тоннеля.
На пороге своей комнаты, когда повязка была снята, стараясь не встретиться с Лен взглядом, Олег сказал:
- Я хочу побыть один. Я имею такую возможность, чтобы хоть одну неделю меня не беспокоили? Я сам дам знать, когда сочту нужным.
Лен, ничего не ответив, вышла, закрыв за собой дверь.
Олег прошел к столу, сел на диван и тут же встал - в углу комнаты стоял шкаф, которого раньше не было. Открыв его дверцу, Тихомиров присвистнул. В шкафу висел скафандр высшей защиты с его личным номером «28» на нагрудной бляхе; у боковой стенки стволом вверх стоял прислоненный бампуль. Убедившись, что магазин бампуля полон, Олег поставил его назад, закрыл шкаф, и тут только почувствовал, насколько он сегодня устал. Ни о чем не хотелось думать, в голове безостановочно крутилась какая-то мелодия. Олег лег, закрыл глаза и тотчас заснул.
Глава 9
Когда он проснулся, било шесть часов вечера. Голова гудела - явное переутомление. «Как я устал», - подумал он, откинулся на спинку дивана, закрыл глаза и постарался отвлечься, вспомнить Землю, своих ребят. Вспомнилась развеселая песня о Старом Шкипере. Мелодия, разделившись на множество самостоятельных, стала совершенно неузнаваемой. Почему-то перед глазами возник незнакомый пейзаж: небольшая бухта, отгороженная от океана кольцом береговых скал. В самом центре выхода из бухты, словно нарочно преграждая путь судам, возвышался над водой невысокий островок - скала с одинокой сосной. Наверное потому, что весь пейзаж был выполнен в черном и белом цвете, Тихомиров решил, что он рассматривает картину. Олег восхитился высочайшей технике художника, но тут его внимание привлек яркий белый блик за стволом сосны - художнику поразительно удался цветопереход от черного к белому. Тихомиров приблизил сосну к своим глазам, заглянул за ствол и вздрогнул, вновь оказавшись в своей комнате… В комнате стоял космонавт в белом земном скафандре высшей защиты; опущенное забрало светофильтра не давало разглядеть лица гостя. Олег непроизвольно перевел взгляд на нагрудную номерную бляху и оторопел: номер на бляхе был его личным номером - 28. Олег вскочил с дивана, стараясь совладать с нахлынувшим волнением.