- Что это? - спросила она.
Наконец дверь распахнулась, и в комнату, радостно жужжа, влетел жук-мусорщик.
- А-а, чтоб тебя! - Тихомиров вскочил с дивана и бросился на мусорщика.
Тот ловко увернулся от его рук и пулей вылетел из комнаты. Леи звонко рассмеялась.
Тихомиров плотнее прикрыл дверь.
- Олег, я думала, ты сейчас его загрызешь. Зачем ты его так перепугал?
- Ты понимаешь, Лен, повадился ко мне этот стервятник, не могу от него избавиться… Такую песню помешал спеть, - Олег замолчал и посмотрел на Лен. Неясная мысль мелькнула в его голове. Туманная догадка о том, что надо сделать, чтобы операция прошла без потерь, начинала оформляться из разрозненных осколков, как мозаика. Но надо было эту мысль проверить и проверить немедленно.
- Сколько времени, Лен?
- Что случилось? Половина второго.
- Та-ак, полтора часа прошло, осталось четыре с половиной, а я тут песни пою. Тебя специально прислали меня заговаривать?
- Ты что, Олег?
- Лен, немедленно, сейчас же свяжись с Олном, сейчас же. Мне надо срочно в Долину Синих Холмов.
Глава 11
Лен остановилась, и Тихомиров остановился тоже. Он почувствовал, как ее пальцы прикоснулись к его голове, распутывая узел платка.
- Подожди, не развязывай, - попросил он. - Я хочу послушать.
Раздался легкий шорох открывающейся двери, и порыв ветра коснулся его лица. Олег кожей почувствовал солнечный свет, и звуки, лавина звуков накрыла его с головой.
- Мы будем вниз спускаться? - спросила Лен.
- Подожди, Лен, не разговаривай, ты мне мешаешь.
Он стал слушать. Сначала звуки обрушились лавиной, сплошной хаотической массой, но вскоре слух Тихомирова смог выделить звуки, идентифицировать которые не удавалось; вот это - птичий писк, щебет, переливы; это - людской говор, смех; это - шум ветра, шум лесного массива; а вот это что за звуки? Шумы - не шумы, звон - не звон, словно кто-то с очень сильным придыханием играл на флейте в среднем регистре, и звуки скорее угадывались, ощущались физически, чем воспринимались слухом: как будто исполнитель играл очень далеко, и мелодия смазывалась эхом. Звуки почти сливались с остальными, смешивались и гасились, и вполне возможно, что если бы не повязка на глазах - тогда, в первый раз, и сейчас - перекрывавшая поступление зрительной информации, Тихомиров никогда не обратил бы на эти звуки внимания.
Тихомиров стоял, забыв обо всем, и вслушивался, вслушивался, вслушивался. Он не сомневался, что это была музыка, но как ни старался, не мог зацепиться за какой-нибудь мелодический оборот или акцент, все переливалось, струилось, рассыпалось в многоступенчатую вертикаль созвучий, движение которой абсолютно не предугадывалось. К тому же постоянно отвлекали посторонние звуки: неугомонно щебетали птицы, кто-то проходил мимо и здоровался с Лен, внизу кто-то что-то выкрикивал.
Тихомиров сосредоточился, отсекая все лишнее. Он знал, что даже тренированное сознание музыканта контролирует лишь четыре мелодические линии, не более, остальное проходит на грани фона. Но сейчас не мог выделить и одной линии. Тогда Олег попробовал переключиться на цветовое восприятие звуков, и синие, по краям то голубые, то густо-фиолетовые, но неимоверно насыщенные синим цветом, волнистые ленты заструились перед его внутренним взором нескончаемым переплетающимся потоком. Но все равно, это было не то, не этого ожидал Тихомиров от посещения Долины. С досадой он понял, что бессилен даже сформулировать конкретно свои ожидания, просто одни неясные предчувствия, ничего определенного.
Тихомиров снял повязку с глаз. Яркое солнце заставило его прикрыть глаза рукой. Леи рядом не было. Олег оглянулся. Лен стояла шагах в двадцати на другом краю площадки и с кем-то разговаривала по браслету. Мимо Олега группами и поодиночке торопливо проходили липы, снизу тоже поднималось много линов. Складывалось впечатление, что все вокруг заторопились по срочным делам и решили вернуться домой.
В это время Лен, увидев, что он сиял повязку, замахала ему рукой, подзывая к себе. Олег подошел.
- Олн, - говорила Лен, - сейчас я дам ему браслет, - она сняла с руки браслет и передала его Олегу.
- Да, - сказал Олег.
- Олег, - заговорил Олн, - случилось непредвиденное. Видимо, при расчетах допущена ошибка, видимо, эскадра землян уже вошла в сферу блокады… раньше предполагаемого нами срока… Там что-то происходит, наши приборы регистрируют мощные, очень мощные вспышки жесткого излучения, причем в разных секторах космического пространства.