— Рада, ты говорила с врачом? Она точно просто спит?
— Макс, не волнуйся, страшное позади. Она сильная, она смогла выкарабкаться. Ты молодец, доктор сказал, было принято правильное решение, она выжила благодаря тебе.
Я смогла открыть глаза и яркий солнечный свет ослепил своей белизной. Но глаз я не закрыла, мне было приятно, слегка зажмурившись, я повернула голову в сторону голосов и позвала подругу.
— Рада,
— Марго! Господи, родная. — подруга подбежала ко мне, и тихонько сев на край кровати, начала целовать, аккуратно прижимая к себе, как что- то ценное. — Как же ты напугала нас. Как ты себя чувствуешь?
— Не знаю.
Я посмотрела на Макса, он стоял в стороне и улыбался. Вот это да, Макс умеет улыбаться.
— Привет
— Привет. — он то же подошел ближе и протянул руку.
Я смогла поднять ладонь и коснуться его пальцев.
— С возвращением.
— Спасибо.
Я осмотрела палату, я искала Артура, где он, почему его нет здесь. Может, что — то случилось.
— Артур… Где Артур? — В моем вопросе слышалась тревога.
— Не волнуйся. Он всю ночь и все эти дни был рядом. Просто рано утром появились срочные дела. Ему нужно было уйти. — Рада по матерински, заботливо гладила меня по голове.
— Я ему позвоню. — Макс посмотрел на меня, и теплота в его глазах меня растрогала.
— Нужно позвать врача. — Командирским голосом подруга обратилась к Максу. И тот на удивление быстро помчался выполнять ее приказ.
— Он тебя слушается. — Я попыталась приподняться, но не получилось. Слабость была по всему телу, будто пролежала год в постели. Черт, а сколько я уже здесь?
— Рада какое сегодня число? — Я с ужасом посмотрела на нее.
— Ты была без сознания почти десять суток. — Рада продолжала сидеть рядом, она держала меня за руку, боялась отпустить. — Подруга, мы так все за тебя перепугались. Я думала, что потеряла тебя навсегда. — Она вновь прижалась ко мне и расплакалась, но тихо, практически беззвучно.
— Десять дней! Я была без сознания десять дней!
— Ты, что ни будь, помнишь?
— Все. Помню, как Марк, стрелял в Макса, я его прикрыла, дом у озера помню, и ужасную боль. Радка, как же было больно, и страшно, безумно страшно. — Я тоже расплакалась, слезы катились по щекам.
— Тихо, тихо, все уже прошло, все позади. — Она вновь прижала меня к себе.
— Радка, Марк, он меня предал, представляешь, это из- за него тебя чуть не убили, он ненавидит меня. Ну, за что?
— А я всегда, тебе говорила, что козел он был, а не мужик.
Я уловила в фразе подруге прошедшее время и взглядом потребовала ответа.
— Не смотри на меня так. Мертвым его нашли, два дня, в баке мусорном крыс кормил.
От услышанного, ужас отразился на моем лице.
— Знаешь, а мне его совсем не жалко. — В ее голосе было столько ненависти и призрения. — Собаки, собачья смерть. Не знаю, кто его, но эта тварь получила по заслугам.
Я отвернулась и вновь начала плакать.
— Маргоша, успокойся милая, главная ты жива. Ты, должна мне пообещать, что больше никогда, слышишь, никогда не посмеешь рисковать собой.
— Обещаю. Я не хочу умирать, это страшно. Я хочу жить, особенно сейчас. Рада я такая счастливая, я так люблю его.
— Я рада, за тебя. Надеюсь он того стоит.
— Стоит, он самый лучший, я хочу быть только с ним. Я уйду с этой дурацкой работы, я хочу семью, детей. Я стану другой Рада, ради него я готова измениться.
Подруга смотрела на меня, в ее глазах блестели слезы, и еще я увидела в них радость, и умиротворение. Она была рада моим словам, моему счастью.
— Артур, очень испугался за тебя. Макс, говорит, что врачи ели забрали тебя из его рук. Он просто вцепился и не хотел отпускать, думал, что больше не увидит тебя, думал это конец.
Я потом говорила с врачом, он мой сокурсник, учились вместе. Тебя привезли почти трупом, ты потеряла очень много крови, никто не верил, что выживешь. — Рада отпустила мою руку встала и отошла, я видела, что она снова хочет расплакаться.
— Артур дал тебе свою кровь. — Она посмотрела на меня и столкнулась с моим немым вопросом, застывшим у меня в глазах. — У тебя четвертая группа, она редкая, искать донора не было время, у Артура оказалась та же группа. Он дал больше чем полагается.
— Рада, как же я люблю его. — Я шепотом, как молитву произнесла слова. — Я хочу видеть его, где он?
Может, что- то случилось, а вы не говорите мне? Я должна знать, чем все закончилось, может ему, еще грозит опасность. — Паника и страх возвращались, и я не могла ничего с этим сделать.