Он немного помолчал, а потом вдруг спросил:
– А если я разблокирую твой дар? Весь дар, – как-то особенно подчеркнул он слово “весь”.
– Что? – только и смогла спросить я, садясь на лавке. Сон мгновенно убежал.
– Весь дар, – повторил имперец.
Да что ж такое, я не глухая! Я пояснений прошу. Но он молчал, и я внезапно севшим и охрипшим голосом спросила:
– Что ты имеешь в виду?
Вот если он опять просто повторит “весь дар”, я пойду и оттаскаю его за косу.
– Ты ведь намного сильнее, чем обычный второй пилот… – спокойно сказал Ник, не догадываясь о нависшей над его любимой косой угрозе. Я молчала, и он продолжил. – Я почувствовал это, когда ставил блок – у тебя уже стоял другой, сильный блок, причём довольно давний.
– Это не блок, – мрачно и разочарованно сообщила ему. Я-то уже надеяться начала… – Я выгорела. Десять лет назад.
– Это блок, – спокойно сказал Ник. – Странный и криво установленный, но блок. Уж поверь мне.
– И ты можешь его снять?
– Могу.
Я чуть было не закричала: “Да, да, снимай, скорее, снимай”, но не успела.
– Правда, вероятнее всего, ты сойдёшь с ума, – легким тоном, как будто речь шла о небольшом насморке, произнёс Ник. – Хотя, было бы с чего сходить… – добавил он чуть тише. И я молча запустила в него своим сапогом.
На следующее утро мы вновь мрачно обходили территорию – за ночь невидимая стена никуда не делась. Периодически я возвращалась мыслями к предложению Ника снять блок… силу хотелось, а с ума сходить – нет. Тем более что выбраться это нам всё равно не поможет. И вдруг к деревне подошла девушка, я уже хотела крикнуть ей, чтобы она сюда не ходила, но у неё при виде нас с Ником сделалось такое виноватое выражение лица, что я поняла – она и так сюда не пойдёт. А если и зайдёт, то, вероятно, свободно выйдет, в отличие от нас. Кажется, мы имели честь видеть создателя данной аномалии.
– Мне так жаль… – первое, что сказала девушка. Она была… обыкновенной. Русые волосы, серо-голубые глаза, аккуратные черты лица…
– Это Вы создали? – на редкость любезно поинтересовался Ник. Я даже обернулась, крайне удивлённая – может же быть вежливым, когда захочет.
Девушка с несчастным видом кивнула:
– Да… наверное. Я не уверена…
– Выпустите нас, – взмолилась я, заработав неодобрительный взгляд от имперца. Это потому что в его диалог с девушкой вмешалась? Или он в принципе меня не одобряет?
– Но я не могу! – растерянно сказала девушка. – А давайте я буду вам еду приносить? И ходить к Вам в гости… Мы будем разговаривать… – в этом месте я с ужасом услышала в её голосе предвкушение. Она не может нас выпустить, потому что не хочет выпускать.
– А Вы – пара? – вдруг смущённо спросила девушка, и я замялась с ответом – интуиция почему-то вопила, что надо сказать “да”, но всё остальное во главе с логикой и здравым смыслом противилось.
– Нет, – ответил Ник. Его, видимо, подобные противоречия не терзали.
– Ой, как здорово! – обрадовалась девушка, и не успели мы опомниться, как она, обмазав кровью ворота, зашептала какое-то заклятие. Видимо, закрепляющее.
– А если её убить, – совершенно уже не таясь, спросила у Ника, – мы сможем отсюда выйти?
– Теперь уже нет, – мрачно, но как-то спокойно изрёк имперец.
Девушка ушла, прощебетав, что вернётся вечером, а я одарила Ника тяжёлым взглядом.
– Правильный ответ был "да". Где твоя телепатская интуиция?
– Я не так глуп, как тебе кажется, – огрызнулся он. – Мне надо, чтобы она зашла внутрь. Дальше я справлюсь.
– Ты же прекрасно воздействуешь на расстоянии, – прищурилась я на него.
Имперец некоторое время задумчиво меня рассматривал, явно размышляя, стоит ли говорить. Не знаю, что он там во мне рассмотрел, но решил пояснить:
– Из-за кхамира… ты, кстати, знаешь, что под землёй он движется? Так вот, из-за этого сложно рассчитать воздействие… но проблема даже не в этом…
Я молчала, боясь спугнуть этот приступ откровения. О враге надо знать как можно больше.
– Мои телепатические способности слишком быстро усиливаются… – сказал он, наконец, и я не смогла сдержать удивления:
– Это разве плохо?
– Плохо, – кивнул он и, скользнув взглядом по моему выражающему крайнюю степень недоверия лицу, продолжил. – Представь, что ты постоянно слышишь чужие мысли, и тебе надо всё время держать щит, чтобы не слышать. А когда ты сам думаешь, все вокруг думают вместе с тобой. И тебе нужен ещё щит, чтобы, когда ты думаешь о своей жене, например, о ней не думали то же самое все люди в радиусе ста, а то и более, метров.
– Ты женат? – не то чтобы меня это сильно интересовало, но я не знала, что ещё сказать.