– Кто? – немного непонимающе присмотрелась к нему я. Лучше бы он объяснил, почему он, дар, вернулся.
– Мужик твой, – шмыгнув носом, парень стал беззастенчиво таскать орешки из моей тарелки.
– А как Вы догадались? – спросила я, мрачно наблюдая, как стремительно уменьшается количество орехов. Может, он их все съест и свалит? Я даже подвинула ему тарелку, чтобы было удобнее и быстрее справился.
– Ну так очевидно же – из-за чего ещё может так переживать женщина! – с невероятным самодовольством сообщил мой неожиданный собеседник.
– А, ну да, ну да… – растерянно сказала я.
– Купи мне выпить – расскажу, как вернуть, – предложил мой собеседник, устраиваясь поудобнее и явно настраиваясь на приятный вечер.
– Может, лучше расскажешь, как избавиться от назойливого собеседника в баре? – весьма толсто намекнула я ему. Парень намёк понять не пожелал:
– Не-а, – сказал, насмешливо рассматривая меня, – это не расскажу. Это абсолютно невозможно! – радостно закончил он, сверкая белозубой улыбкой и окончательно портя мне настроение.
– Если свалишь, куплю тебе выпить, – уже без особой надежды попыталась я выкупить себе право на одиночество и личное пространство.
– Не-а, – сказал парень. И протянул мне руку. – Рэми.
Мне не хотелось давать ему руку. И разговаривать с ним не хотелось. И я прекрасно знала, почему он ко мне прицепился, даже если он и не осознавал этого сам – парень явно тащился в своё время от Синей звезды, и теперь обнаружил во мне некоторые похожие черты.
Руку я давать не стала, вместо этого подпёрла этой рукой голову и попросила:
– Оставь меня, а?
Рэми подержал ещё некоторое время свою руку протянутой, потом удивлённо на неё посмотрел и отправил за орешками. А сам взглянул на меня уже серьёзнее:
– Нет, – сказал он. – Я чувствую, что тебя сегодня нельзя оставлять одну. Тебе плохо.
– Из-за мужика, – согласилась я с ним.
– Этого не знаю, – совершенно не смущаясь, признался он. – Но надо же было как-то начать разговор.
И он остался, рассказывал какие-то забавные истории из своего детства, совершенно ни о чём не спрашивал, даже имя не спросил, называл меня злюкой-синеглазкой. И в какой-то момент меня прорвало:
– У меня нашли дар, – горестно сказала я ему.
– Так это же хорошо? – не понял моего горя Рэми.
– Ноль шесть мага – это хорошо? – раздражённо спросила я.
– Да вырастет ещё, какие твои годы, – отмахнулся парень. – Сколько тебе? Восемнадцать?
– Двадцать шесть! – прошипела я, злясь почему-то на собеседника. Как будто это он так распорядился моим даром и возрастом.
– Ого! – присвистнул Рэми. – Хорошо сохранилась.
Я молчала, и он сочувственно сказал:
– А у тебя, небось, муж, дети и кот?
Наградив его мрачным взглядом, покачала головой.
– Престарелые родственники, требующие заботы? – не унимался парень.
– Нет.
– Ну а чего ты тогда убиваешься?
Совершенно бесчувственный собеседник мне попался, – подумала я.
– С таким даром только батарейкой работать! – выплеснула на него своё отчаяние.
– А ты кем работаешь? – вдруг спросил он. – Учительницей?
Я кивнула и он продолжал:
– А хобби у тебя какое? Небось, книжки читать?
И, дождавшись кивка, развеселился окончательно:
– Ну, а что ты тогда горюешь? Будешь читать книжки не дома, а на космическом корабле. Может, и мужа там…
Договорить он не успел – я выплеснула свой недопитый коктейль ему в лицо.
Пока он вытирал глаза, поднялась и ушла, попутно хлопнув его по плечу:
– Спасибо. Мне правда полегчало.
Мне и в самом деле стало легче, всё же Рэми был во многом прав. А когда я вспомнила его ошалевшее лицо в конце нашей беседы, то и вовсе расхохоталась. И даже смогла оценить великолепную иронию судьбы – не захотела шесть магов, вот тебе ноль шесть.
Глава 2
На следующий день, без пятнадцати три я прибыла по указанному адресу. Но сразу заходить не стала, какое-то время постояла снаружи, пытаясь успокоиться и настроиться на "непробиваемый" лад. Выброшенные на обочину жизни люди часто бывают жестоки, и мне надо срочно отрастить себе толстую кожу. Это я "ничего не теряю" по выражению Рэми, а остальные либо переживают крушение своей мечты – дар так и не увеличился, либо только что всё потеряли – дар был больше, и вдруг уменьшился – из-за болезни, перенапряжения, или даже просто из-за возраста. Так что спокойно и доброжелательно вряд ли будет.