— Я думаю, что ты уже большая девочка и скоро пойдешь в школу, и тогда тебе уже нельзя будет играть в куклы.
Теперь задумалась и Ану. Она думала и становилась все серьезнее. Наконец она настолько посерьезнела, что ей даже стало грустно. Она думала о том, что если она вырастет, то ей и правда нельзя будет играть с Сипсиком. И еще она думала о том, что взрослые люди не играют в куклы, какими бы милыми эти куклы ни были.
В конце концов Ану так загрустила, что Сипсику пришлось ее утешать.
— Не печалься, — сказал Сипсик. — Как-нибудь все обойдется.
— Как же обойдется, — возразила Ану, — если я стану такая большая, что, может быть, и не захочу с тобой играть.
— Тогда ты положишь меня в какой-нибудь ящик или коробку, — сказал Сипсик.
— А что ты будешь там делать? — спросила Ану.
— Я буду думать, — сказал Сипсик. — Буду вспоминать, как мы с тобой играли и как прокладывали дорогу вешним водам, и как ходили на крышу, и как плавали в резиновой лодке, и как воевали с осами.
— Хорошо, ты будешь думать, — сказала Ану. — А что буду делать я?
— Иногда ты будешь вынимать меня из ящика или коробки, — сказал Сипсик. — И тогда тоже вспомнишь, как мы с тобой играли и как прокладывали дорогу вешним водам, и как ходили на крышу, и как плавали в резиновой лодке, и как воевали с осами. И вспомнишь то время, когда ты была маленькая и любила играть в куклы.
Сипсик говорил так хорошо, что Ану стало легче на сердце. А когда пришло время идти спать, Ану сказала маме:
— Я хотела бы взять в постель Сипсика. Ведь я еще не такая большая, и ему можно спать со мной.
И мама разрешила Ану взять Сипсика в постель.
Ану крепко-крепко прижала к щеке Сипсика и не отпускала до тех пор, пока у нее не закрылись глаза и она не заснула.
