– Так вернись и скажи, что не сумел меня найти.
– Я бы и рад… правда. Но своему слову я не изменяю. К несчастью, я служу королю, которого святым никак не назовешь. Ты умеешь махать своим мечом?
– Скоро узнаешь, – сказал Туро, и сердце у него забилось чаще, потому что в него вполз страх.
– Я буду драться с тобой левой рукой. Так будет честнее.
– Я не хочу никаких поблажек, – отрезал Туро, уже жалея о своих словах.
– Хорошо сказано! Все-таки, значит, ты сын своего отца. Когда встретишься с ним, скажи, что я непричастен к его убийству.
– Скажи ему сам, – ответил Туро.
Алантрик встал, вытащил длинный меч. Гладий Туро сверкнул в воздухе. Алантрик вышел на ровное место, мгновенно обернулся и сделал выпад.
Туро чуть отступил в сторону, блокировал удар, и гладий, скользнув вниз по лезвию Алантрика, полоснул по руке Бойца выше запястья.
– Хороший ответ! – сказал Алантрик, отступая, и его зеленые глаза заблестели. – Тебя неплохо учили!
Он вновь шагнул вперед, но осторожно. Туро заметил про себя плавную грацию своего противника, точность движений и терпение. Кулейн одобрил бы его стиль. Туро не атаковал, а только отражал удары и изучал приемы Бойца.
Алантрик атаковал, его меч вспыхивал на солнце и рубил, рубил; по лесу разносился лязг железа о железо. Внезапно бригант притворно поднял меч, повернул кисть и сделал выпад. Пойманный врасплох Туро кое-как отбил лезвие, но почувствовал, как острый точно бритва край скользнул по его правому бицепсу. Сквозь рукав начала проступать кровь. При второй атаке Алантрик нанес Туро такую же рану в плечо возле шеи. Юноша. попятился, и Алантрик прыгнул вперед. На этот раз Туро ждал его, отшатнулся и всадил гладий в бок Алантрика. Но бригант не утратил стремительности и отскочил, прежде чем лезвие вошло в его тело на дюйм.
– Тебя неплохо учили, – повторил он, поднес меч приветственно к губам и вновь атаковал. Туро, отчаиваясь, прибег к приему, которому его научил Кулейн.
Он блокировал выпад, повернулся на пятке, и его локоть впечатался… в пустоту. Потеряв равновесие, принц упал на траву. Он быстро перекатился на другой бок, но почувствовал на шее меч Алантрика.
– Хитрый прием, принц Туро, но ты напрягся, и я прочел твой замысел в твоих глазах.
– Но я хотя бы… – Туро брыкнул Алантрика по ногам, тот свалился от неожиданности, а принц вскочил с земли.
Алантрик приподнялся, сел и улыбнулся.
– С тобой не зазеваешься, – сказал он, вставая и вкладывая меч в ножны. – Думаю, убить тебя я сумел бы, но, по правде говоря, я этого не хочу. Ты стоишь десятка Эльдаредов. Видимо, мне придется нарушить мое слово.
– Но почему же? – сказал Туро, тоже вкладывая гладий в ножны. – Тебя послали искать мой труп. И сказать, что ты его не нашел, не значит солгать.
Алантрик кивнул.
– Я мог бы служить тебе, принц Туро… если ты когда-нибудь станешь королем.
– Я не забуду этого, – сказал Туро, – как не забуду твоего великодушия.
Алантрик поклонился и пошел к своему коню.
– Помни, принц Туро, ни в коем случае не позволяй врагу читать в твоих глазах. Не думай, как атаковать. Атакуй!
Туро ответил поклоном и провожал всадника глазами, пока он не скрылся из виду.
Прасамаккус последовал за Викторином в Алийские конюшни, где молодой римлянин распорядился оседлать для бриганта каурого мерина с тремя белыми чулками. Прасамаккус не поверил, что ему так уж и позволят самому выбрать себе лошадь, а потому никакого разочарования не испытал. Викторин вскочил на вороного жеребца ладоней семнадцати в холке, и они поехали по широкой римской дороге за стенами Кэрлина. Объехали Эборакум стороной и направили коней на запад, пока через час не добрались до укрепленного города Калькария.
– Моя вилла за тем холмом, – сказал Викторин. – Мы сможем отдохнуть там и хорошенько вымыться.
Прасамаккус вежливо улыбнулся, а про себя подумал: вилла! Это еще что за штука? Ну да солнце сияло, его ноге было почти удобно, и он еще не проголодался.
Как ни погляди, боги, наверное, спят крепким сном. Оказалось, что виллами римляне называют дворцы. Белые стены, увитые виноградом, сад, широкие ступени и хорошенькие девушки, сбежавшиеся взять их коней под уздцы.
Такие красотки – и у каждой все зубы целы!