— Я тупой, — ответил Рик с усмешкой, — но ты сосал мой член два часа назад. Придай этому значение, Ло.
Лорен пожал плечами, слизывая глазурь с большого пальца и пристально глядя на нашего лучшего друга:
— Я был взволнован и чувствовал себя великодушным, потому что Брэкстон возвращалась домой. Подай на меня в суд.
Рик сердито посмотрел на него, в то время как Лорен флиртовала с ним глазами.
Мгновение спустя в комнату неторопливо вошла Брэкстон, и наше внимание было отвлечено. Как только она оказалась достаточно близко, я поднял ее и посадил на стойку.
— Как ты себя чувствуешь? — я чувствовал себя мудаком, когда провел губами по ее щеке. Мне было все равно. Она сделала так, что мне стало все равно.
— Больной, — пробормотала она. — Слабой. В основном сбитой с толку.
Я поднял голову:
— Сбитой с толку?
— Я не могу… Я не могу сказать, что я чувствую, — она посмотрела на Лорена, Рика, а потом снова на меня. — И чувствую ли я вообще что-нибудь.
Мои руки нашли ее бедра, и я начал гладить ее через джинсы, надеясь успокоить, когда она начала дрожать:
— Что ты имеешь в виду?
— Не могу сказать, когда мне страшно, а когда я счастлива или взволнована. Нет никаких запахов или вкусов, которые могли бы подсказать мне об этом. Я так и не научилась распознавать свои эмоции без них. Что, если я вообще потеряла способность что-либо чувствовать? Я боюсь…
— Вот, — сказал я ей, прерывая ее, — ты боишься. Откуда ты это знаешь?
— Я… — она покачала головой, разочарованно нахмурившись. — Не знаю.
— Твои эмоции никогда не были лишь неврологической реакцией. Они также были связаны с инстинктом. Что у тебя внутри и что в твоем сердце. Тебе не нужно думать, — я приподнял ее подбородок, когда она опустила взгляд. Там, внизу, для нее ничего не было. — Ты просто должна чувствовать. Твой мозг дал тебе дополнительное преимущество, на которое ты полагалась до этих пор, но ты всегда быстро училась, Брэкстон. С этим ты тоже разберешься, — я поцеловал ее. — Мы поможем тебе, — сказал я ей, когда Лорен и Рик приблизились.
Они привлекли ее внимание, и она не торопясь поцеловала каждого из них, прежде чем опереться на руки и улыбнуться нам:
— Хорошо, потому что я должна вам кое-что сказать.
— Что? — спросили мы втроем немного чересчур нетерпеливо.
Она покачала головой, и будь проклята эта её дразнящая улыбка. Она уже творила со мной невыразимые вещи без дополнительного напряжения.
— Позже.
— Знаешь, я тут подумал, — сказал Лорен.
Брэкстон, Рик и я застонали прежде, чем у него появился шанс сказать что-то еще.
Размышления Лорена никогда не были чем-то хорошим, поскольку обычно они включали в себя разжигание пламени и поджигание мира.
— Что случилось? — неохотно спросил его Рик.
— Для начала, пошел ты, — он сделал паузу, достаточную для того, чтобы подмигнуть Брэкстон. — Я думал о той ссоре с твоей мамой, — сказал он ей. — И младшей сестренке.
В одно мгновение карие глаза Брэкстон погрустнели, и она не потрудилась скрыть свои эмоции или отодвинуть их в сторону. Она позволяла нам смотреть.
— А что насчет них?
— Ты сказала, что для Розали слишком поздно. Почему это должно быть так?
— Потому что теперь она принадлежит Фейтфулу, — ответила Брэкстон, ее тон не оставлял места для споров. Она знала этот город и его жителей лучше, чем мы.
Лорен, однако, был столь же упрям:
— Ты присоединилась к «Связанным», чтобы послать свое сообщение, — его глаза по какой-то причине метнулись ко мне, прежде чем вернуться к ней. — Может быть, ты просто говорила недостаточно громко.
— Но сейчас есть Браксен, — напомнила она Лорену, имея в виду своего племянника. — И я не жалею о нем. Как и Розали, — Брэкстон внезапно поморщилась. — Я лишь хотела бы сказать то же самое о ее муже, Пите. Очевидно, моя сестра снова общается с каким-то атеистом, с которым познакомилась в Интернете.
— Об этом я и говорю, детка, — Лорен одарил ее терпеливой улыбкой. — Сестренка еще не приняла решения. Ты все еще можешь достучаться до нее.
Брэкстон напряглась. Я видел в ее глазах борьбу с надеждой.
— Как? — все равно в конце концов спросила она его.
Взгляд Лорена вернулся ко мне, и на этот раз он задержался. Мне потребовалось всего мгновение, чтобы прочитать его мысли.
Мне потребовалось еще меньше времени, чтобы принять решение.
ШЕСТЬДЕСЯТ ВОСЕМЬ
Позади меня хлопнула дверь, и я вздрогнула от неожиданного звука, когда ключи заскрежетали в замке, прежде чем я услышала щелчок от его поворота.
— Сколько у нас времени? — загадочно спросил Хьюстон. Мгновение спустя я поняла, что это он взял меня за руку и повел вперед.
— Немного, — пробормотал Лорен. Сегодня был его день рождения, и в качестве подарка он попросил меня надеть повязку на глаза.
Я нервно вздохнула.
Будем надеяться, что сегодняшний день не повторит день рождения Хьюстона два с половиной месяца назад. Нам снова пришлось отложить тур, пока мой мозг не восстановился, и его возобновление планировалось только в конце лета – конечно, с одобрения моего врача.
Я уже снова чувствовала себя нормально. В основном.
По-прежнему не было никаких призрачных запахов или вкусов, но, как и было обещано, я привыкала. Я училась распознавать свои эмоции без помощи своих сверхспособностей, как окрестил их Лорен. Нападение Эмили изменило нас всех, но это не определило то, кем мы стали.
Внезапно мои брови опустились, но не от этого воспоминания. От другого.
Почему это место пахло так знакомо?
Я узнала сладкий, теплый и древесный аромат. Он только усилился, когда деревянный пол заскрипел у меня под ногами. Меня вели… куда-то.
Мне все еще не позволяли посмотреть.
Мы летели три часа, чтобы добраться сюда, ехали тридцать минут, как только приземлились, и все это время я не снимала повязку для них.
Хьюстона, Лорена и Рика.
С тех пор как меня выписали из больницы, мы вчетвером редко расставались дольше чем на пару часов. Куда шел один, туда шли и мы все.
— Осторожнее.
Меня медленно повели вверх по трем коротким ступенькам.
— Теперь я могу посмотреть? — спросила я, как только мы наконец остановились.
Пол здесь был мягче. Я чувствовала толстый ковер под ногами, и по какой-то причине мой разум вызвал в воображении красные волокна.
— Пока нет, — прошептал Рик.
А потом пуговицы, скреплявшие мое платье, начали медленно расстегиваться.
По запаху гвоздичного мыла я поняла, что Хьюстон был тем, кто подошел ко мне сзади и стянул обтягивающее платье с моих плеч, как только Рик закончил с пуговицами.
Одобрительные стоны эхом разнеслись по комнате.
— Я так понимаю, вам нравится? — спросила я их с легкой улыбкой. Возможно, я и не знала, что они задумали и куда меня привели, но я знала, к чему в конечном итоге приведет этот день.
Руки Хьюстона легли мне на бедра – я знала это, потому что его пальцы мягко дразнили светло-фиолетовое кружево между моими бедрами и серединкой, а затем он поцеловал меня в плечо:
— Да.
— И через минуту мы покажем тебе насколько сильно, — предупредил Рик.