— Извини, — заставила я себя сказать, когда он отказался двигаться.
— Лорен устроил тебе экскурсию?
— В этом не было необходимости. Не то чтобы я могла заблудиться, идя по прямой. Извини, — повторила я, когда он продолжил преграждать мне путь.
Протянув руку мимо меня, он молча открыл дверь рядом со мной, что вынудило меня отступить назад, чтобы не получить удар.
— Это ванная комната, которую мы используем для гостей.
— Которых у нас никогда не было, — добавил Лорен. Хьюстон проигнорировал его.
Едва заглянув внутрь, я обнаружила чистую полу-ванную и кивнула, побуждая его закрыть дверь и уйти обратно тем же путем, каким он пришел.
— Здесь ты будешь спать, — сказал Хьюстон, когда я последовала за ним.
В автобус были встроены четыре койки, по две с каждой стороны, с занавесками для уединения. Хьюстон отодвинул занавеску верхней из них перпендикулярно моему правому плечу. Кровать была узкой, но длинной, а кабинка достаточно высокой, чтобы я могла полностью сесть, не ударяясь головой. Она уже была застелена постельным бельем, хотя я привезла свое собственное, и оно выглядело намного дороже и удобнее, чем мои десятидолларовые простыни из «Таргета». Хотя, что меня действительно впечатлило, так это маленький телевизор, встроенный в стену в изножье кровати.
— Там есть «Нетфликс», — объявил Лорен.
От моего внимания не ускользнуло, что до сих пор он вел себя тихо. Проведя с ними последние три месяца, а впереди был еще год, я уже поняла, что Лорен чувствовал необходимость заявить о своем присутствии только тогда, когда Хьюстон был рядом. Я задавалась вопросом, сколько еще времени мне потребуется, чтобы понять почему. Возможно, это было потому, что Лорену не нравилось, когда ему указывали, что делать, а Хьюстон обожал отдавать приказы.
Мое внимание переключалось между Хьюстоном, который смотрел на Лорена через мое плечо, и Лореном, молча подбадривающим Хьюстона сделать то, что было у него на уме. Чутье подсказывало мне, что их маленькая размолвка произошла из-за меня, но разум не позволял мне обращать на это внимание. Я и так уже сделала достаточно, оказавшись в ловушке между ними. Проход был узким, и я стояла между двумя альфа-самцами, которые были в нескольких секундах от того, чтобы вцепиться друг в друга. Вероятно, я была единственной причиной, по которой они еще не подрались.
Ура мне.
— Итак, — медленно произнесла я, прерывая их размышления, — это все или…?
Пристальный взгляд Хьюстона медленно вернулся ко мне. Я наблюдала, как напряглись его челюсти, прежде чем он молча развернулся на пятках и повел меня через другую дверь. Это была спальня размером со стандартную комнату для гостей, и внутри стояла кровать королевского размера, по тумбочке с каждой стороны с корзинами для мусора под ними и еще один плоский экран, занимающий всю стену, к которой она была обращена. Моей любимой частью комнаты была стена рядом с дверью, на которой были изображены они – Хьюстон, Лорен, Джерико и… Кэлвин. Ароматный, но горьковатый запах оливкового масла внезапно ударил мне в нос.
Кэлвин должен был быть тем, кто стоял бы здесь. А не я. Я никогда не думала, что мне понравится занимать место мертвеца, но и не ожидала, что буду чувствовать себя такой виноватой из-за этого.
Когда Хьюстон вел меня через спальню, пока мы не добрались до ванной, я поняла, что проход между кроватью и стеной был узким. Ванная была примерно такого же размера, как у меня дома, что больше подходило для автобуса, чем для моей квартиры. Там даже была стеклянная душевая кабина, достаточно большая, чтобы вместить двух человек, раковина с большим количеством свободного места и унитаз, к сожалению, не отделанный золотом.
Я почувствовала себя обманутой.
Хьюстон и Лорен неосознанно подстрекали меня к этому моменту лишь для того, чтобы показать мне нормальный чертов туалет. Нигде не было восемнадцатикаратного золота.
— Я этого не ожидала, — честно выпалила я.
— Быть богатым и знаменитым имеет свои преимущества, — протянул Лорен со своего места у шкафа у двери. Естественно, он неправильно понял, что я имела в виду, и я мудро решила не исправлять его.
— Эта спальня используется по мере необходимости, — сообщил мне Хьюстон. Увидев мой растерянный взгляд, он добавил. — Мы делим ее.
— Имеешь в виду, типа, мы иногда спим здесь вместе? — в чем, черт возьми, может быть причина для этого?
— Интересно, что твой разум первым делом пришел к такому выводу, олененок.
Поскольку Лорен решил подразнить меня, я решила притвориться, что его там нет, и ждала объяснений Хьюстона. Рик был единственным, кому, казалось, не доставляло удовольствия быть жестоким, и, как обычно, его не было рядом, когда я в нем нуждалась. Я пыталась определить, куда он направлялся всякий раз, когда исчезал, но, как и ожидалось, ни Хьюстон, ни Лорен не желали делиться информацией.
— В том маловероятном случае, если тебе понадобится больше уединения, чем позволяют койки, не стесняйся использовать это место.
Хьюстон терпеливо ждал, пока я пойму, к чему он клонит. Когда я это поняла, то скорее кивнула, чем запротестовала, что, похоже, ему не понравилось. Понять его было труднее, чем уравнения квантовой механики. Для начала, зачем тогда вообще предлагать такую возможность? Нет, забудьте. Лучший вопрос заключался в том, почему для него имело значение, сплю ли я с кем-нибудь.
И именно тогда я уловила кое-что из того, что он сказал.
— Почему маловероятно?
— Что? — рявкнул он чересчур агрессивно.
— Ты сказал, что в маловероятном случае я смогу здесь кого-нибудь трахнуть, — перефразировала я, возвращая часть его агрессии. — Почему это маловероятно?
— Он оговорился, — пренебрежительно ответил за него Лорен. Как только я почувствовала, что мои плечи начали расслабляться, он добавил: — На самом деле он имел в виду, что нет ни малейшего шанса на то, что это произойдет.
Наконец-то Лорен завладел моим безраздельным вниманием, чего, похоже, он и добивался.
— Да? — я скрестила руки на груди, повернувшись к нему лицом. — И почему это?
— Потому что мы не допускаем групи с членами на борт.
— Дай-ка я угадаю. Новое правило? — Лорен упрямо предпочел не отвечать, пристально глядя на меня сверху вниз. — Значит ли это, что вы не будете брать на борт групи с кисками?
Посмеиваясь, он выпрямился, прежде чем стряхнуть воображаемую пылинку со своей расстегнутой рубашки:
— Ничего не поделаешь, олененок. Это традиция.
— Ах, но новый участник означает новые традиции, так что, посмотрим, — поддразнила я, постукивая себя по подбородку, притворяясь, что размышляю. — Как насчет… если вы трахаетесь в туре, то и я тоже.
У меня не было намерения с кем-либо трахаться, но когда женоненавистническая примадонна сказала, что я не могу, это означало, что перчатки были сброшены.
— Звучит многообещающе, — ответил Лорен с улыбкой, которой я не доверяла. Он сделал шаг вперед, его непристойная ухмылка стала дикой.
У меня было такое чувство, что стоит мне сделать одно неверное движение, как меня швырнут на кровать и трахнут. Испугавшись того, как сильно я этого хотела, я начала отступать. Я сделала всего два шага, прежде чем наткнулась на твердую грудь.