— Ты довольна?
— Мерзкое ощущение. Я не понимаю, как можно так поступать с родной кровью?
— Иногда люди хуже любых монстров, тебе ли не знать. А на счет крови, посмотри хотя бы на своего «деда».
— Знаешь, наверное, во мне все же оставалось что-то от ребенка. Хотелось верить в чудо, даже зная, что его не будет.
— Ты и есть ребёнок. А на счет чуда, твою подругу бросили не родители. А на счет ее тетки, в семье не без урода. Уверен, будь ее родители живы, она прожила бы счастливую жизнь.
— Может быть, но мы это никогда не узнаем.
— Хватит хандрить. Завтра мы, наконец, будем дома. Ты так хотела снова увидеть наши горы. Что будешь с ней делать?
— Ничего. Все что нужно, я узнала. А до нее, мне нет никакого дела. Она не убивала Инну. А за то, что бросила племянницу, жизнь ее и так наказала, лишив возможности иметь собственных детей.
— Тогда, что с тобой? Я же чувствую, что с тобой что-то происходит.
— Я боюсь. Я безумно хочу домой, и в то же время ужасно боюсь увидеть, что меня там ждет. — Михаил сжал руку девочки и улыбнулся. Он и сам чувствовал себя не в своей тарелке. Что же говорить о той, кто столько пережил.
— Не стоит бояться, теперь ты не одна, не забывай об этом.
Глава 34
В аэропорту в Минводах, было многолюдно, когда объявили о посадке частного самолета корпорации Алия. Из толпы встречающих появилась группа мужчин, которые с тревогой вглядывались в лица прибывших. Тимур волновался. Хотя последние несколько месяцев он разговаривал с братом, но его исчезновение почти на три месяца, заставляло задуматься, все ли у него в порядке. Он порывался все бросить и отправиться к брату, но был разгар операции, и уехать не получилось. А потом брат все же объявился. И хотя его голос звучал довольно бодро, да и по видео-чату выглядел здоровым, но тревога не отпускала. И только увидев, как брат идет к нему на встречу, рядом с хрупкой фигурой седоволосой девочки, наконец смог вздохнуть свободно.
Крепко обняв брата, он почувствовал, что тот держался не так как раньше, стараясь оградиться. Но поднимать вопрос сейчас он не стал, решив поговорить с братом, когда вернется домой. А сейчас обратил более пристальное внимание на девочку, стоящую рядом с братом. Цепкий взгляд отметил, что девочка старалась не касаться никого кроме его брата. При этом, девочка казалась спокойной и расслабленной, но опытный взгляд заметил небольшую нервозность и волнение. Впрочем, Тимур удивился бы больше, если бы у нее не было этих эмоций.
— Алана, это мой старший брат Тимур. Ты о нем слышала и от отца и от меня.
— Рада познакомиться. Отец рассказывал, что именно вы спасли нас с сестрами много лет назад. — девочка говорила по-русски без акцента, удивив при этом мужчину.
— Я тоже рад, наконец, тебя увидеть. Последний раз я видел тебя, когда тебе было только два года. Рад видеть тебя живой и здоровой. Жаль, что твои сестры погибли. Мы надеялись, что они смогут преодолеть случившееся и прожить счастливую жизнь.
— Спасибо. — девочка больше ничего не сказала, спрятавшись за спиной Михаила.
Забрав багаж, они направились к ожидающим их машинам и направились в сторону Пятигорска.
Девочка сидела у окна, и жадно всматривалась в знакомые с детства пейзажи. Вдали белели Кавказские горы, чьи снега сияли на солнце, рядом зеленели холмы и леса. Она так тосковала по родной земле, к которой была все ближе. Но до дома ей пока не добраться. Сначала нужно встретиться с семьей Михаила.
Не доезжая до Пятигорска, машина свернула и спустя несколько минут подъехала к большому дому, из которого вышли люди, встречая их.
Впереди шел высокий мужчина лет пятидесяти, с военной выправкой. Но прежде чем, он успел что-то сказать, вперед выбежала маленькая шестилетняя девочка и бросилась Михаилу.
— Дядя Миша, наконец ты вернулся. — первым порывом мужчины было отшатнуться. Он безумно боялся причинить вред ребенку. Только прикосновение Алины, отрезвило. И он осторожно поднял на руки девочку. Все это не ускользнуло от глаз его старшего брата, который нахмурился.
— Как ты, егоза? Скучала по мне?
— Да! А ты привез мне подарки?
— Как же без подарков. Я привез тебе кучу игрушек.
— А знаешь, папа тоже приехал. Он обещал, что всегда теперь будет со мной.
— Вот видишь, я же говорил, что он тебя очень любит. А теперь беги, я должен поздороваться с дедушкой. — девочка убежала, а Михаил подойдя к отцу крепко его обнял. — Я скучал отец.
— Скучал, он. Что ж ты тогда так редко звонил? — для вида проворчал мужчина, оглядывая сына и подмечая все изменения, произошедшие в нем. От него не укрылось, что на руках сына почти незаметные телесного цвета тонкие перчатки. Что обнимал он его осторожно, стараясь не прилагать слишком много сил, хотя и радовался встрече. Заметил он, что и в голосе появились новые незнакомые нотки. — А это Алана?
Увидев, стоявшую рядом девочку он удивился. И хотя он не сомневался в том, что эта девочка дочь его друга, он так и не смог найти никаких знакомых черт на ее лице. Девочка мало походила на человека, в чьих жилах текла кровь представителей азиатской культуры. Возможно, это влияние матери и деда, но девочка больше была похожа на местных жителей.
— Да отец, это Алана.
— Здравствуйте, рада познакомиться. — почему- то Алина больше чем Тимура опасалась именно этого мужчину. Она уже поняла, что он увидел изменения в сыне, хотя они постарались их скрыть. Да и на нее он обратил особое внимание. Скрыть что-то от него будет трудно. И хотя ее странности можно объяснить, тем что произошло с сестрами Алия, то своего сына он знал очень хорошо.
Ее провели в дом. Одна из женщин попросила девочку следовать за ней, и Алине пришлось направиться в отведенную для нее комнату. В то время как Михаила оккупировали его брат и отец. Ему пришлось, чуть ли не под конвоем пройти в кабинет к отцу.
А теперь, лишних ушей нет, объясни, где ты пропадал три месяца, когда мы не могли с тобой связаться. — хмуро посмотрев на брата, не сдержался Тимур. Ничего серьезного не произошло, просто было нападение на особняк, и еще много разных проблем связанных с корпорацией. Я просто замотался. Да и нужно было уделять внимание ребенку, который поучил психологическую травму. В то время я просто не находил время ни на что другое. — Ты мне зубы не заговаривай, не было у него видите ли времени просто поднять трубку. Отвечай, что с тобой произошло! Или думаешь, мы не заметили, твоего странного поведения? Хорошо, признаюсь, я был ранен, и не хотел чтобы вы беспокоились. Насколько серьезно ты был ранен, что не мог с нами связаться три месяца? Серьезно, очень серьезно. И хотя опасности для жизни не было, меня продержали в искусственной коме почти два месяца. Остальное время я восстанавливался. Почему твои люди не сообщили? Как я уже сказал, опасности для жизни не было, а лишний раз волновать отца я не хотел. Вот и приказал Марату ничего не сообщать. Не было опасности? Ты два месяца провалялся в коме и не было опасности?
— Тимур, отстань от брата, — голос отца был как всегда тверд и спокоен. — Просто скажи, сейчас с тобой все в порядке?
— Практически, раны еще дают о себе знать, но в остальном я здоров.
— Да что это за раны, которые почти полгода не заживают! — Тимур был зол. Он чувствовал, что от него что-то скрывают.
— Например, переломы. Успокойся, я ведь стою перед тобой. Живой и здоровый.
— А те кто это сделал?
— Они получили по заслугам, и уже никогда не смогут никому навредить. Так что успокойся. — неизвестно, сколько бы продолжался допрос, если бы не раздался звонок и Тимура не вызвали на работу. Хотя Михаил наверное предпочел бы остаться с братом, а не с отцом.
— А теперь поговорим серьезно. И про переломы можешь рассказывать сказки своему брату. Что с тобой произошло?
Лгать отцу, Михаил не мог, как впрочем и сказать правду. Пришлось остановиться на полуправде.
— Меня ранили клинком, и хотя рана была незначительной, токсичное вещество попало в кровь. Именно, из-за него, я был в коме. К счастью, последствий нет, но некоторое время желательно ни к кому не прикасаться. Данное вещество, хоть и в мизерной концентрации еще гуляет по моим венам. Поэтому я и ношу перчатки, чтобы ненароком никому не навредить. Врачи сказали, что со временем этот эффект полностью исчезнет, но пока лучше не рисковать.