— Да, да, мы знаем, — перебила Элла. — Ты отправишь меня в долгую прогулку по тоннелям без янтаря. Вам, бандитам, пора придумать что-то новое.
— Так получилось, что я придумал что-то новое, — сказал Хардинг. — Если Копперсмит не приведет команду к руинам в установленный срок, я не отправлю тебя в катакомбы без янтаря. Есть шанс, что ты найдешь выход. Я, просто убью тебя и оставлю в Подземном мире. Никто никогда не найдет твое тело.
Элла глубоко вздохнула. — Хорошо, это что-то новенькое.
Рэйф взглянул на дверь. — Достаточно услышал?
— Более, чем.
В дверной проем вошел грозный мужчина. Он был одет в кожу цвета хаки Гильдии и выглядел очень знакомо. Элле потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, где она видела его раньше — на экране и в газетах. Это был Фонтана, Босс Гильдии Кристалл Сити. Более того, он был человеком, который очистил некогда коррумпированную организацию.
За Фонтаной следовали еще четверо мужчин, двое из которых были одеты, как члены Гильдии. Еще один был одет в форму полиции Кристалл Сити. Четвертым человеком был шеф Труэтт.
— Опусти огнемет, Хардинг, — приказал Труэтт.
Хардинг колебался. Элла чувствовала, как в атмосфере нарастает паника, и знала, что он раздумывает, стоит ли использовать ее в качестве заложницы. Но музыка вернулась. Она приготовилась петь.
— Хардинг, ты можешь спокойно положить эту чертову штуку, — сказал Рэйф. — Она неработоспособна. Я разрядил янтарь в ударно-спусковом механизме, когда мы сели в сани.
Хардинг уставился на него с пустым лицом от шока. — Как?
Рэйф вытащил из кармана небольшое устройство и поднял его так, чтобы все могли его видеть. — Небольшой гаджет из лабораторий Копперсмит. Сосредотачиваешься, пропускаешь через него немного энергии, и получаешь на выходе расплавленный янтарь. Ты действительно думал, что я рискну привести тебя сюда, если ты будешь вооружен огнеметом?
Хардинг хмыкнул. Он уронил огнемет.
Боб посмотрел на Рэйфа. — Я не понимаю. Откуда ты узнал, что это я ее забрал?
— Элла оставила записку, — сказал Рэйф. — Не так ли, Элла?
— Пыталась, — сказала Элла. — Но они накачали меня наркотиками, и я быстро отключалась. Я боялась, что ты не поймешь.
— Записки не было, — настаивал Боб. — Я бы ее увидел. Она пыталась накраситься помадой, когда я нашел ее. У нее не было времени достать ручку и листок бумаги.
— Моя записка была написана помадой, — сказала Элла. — Круг внутри круга.
Боб нахмурился. — Я видел пятна на столе. Я думал, у тебя галлюцинации. Что, черт возьми, должен означать круг внутри круга?
— Пончик, — сказал Рэйф.
Боб вздрогнул. — Дерьмо.
Элла одарила его своей самой ослепительной улыбкой. — Твои пончики не так уж и плохи. Лорелей они нравились.
Глава 38
— Как ты думаешь, Хардинг и Боб Латтрелл заговорят? — спросила Элла.
— Они могут попытаться обменять информацию в рамках сделки о признании вины, но сомнительно, что они смогут дать властям что-то, что поможет нам найти настоящих власть имущих на вершине Вортекса. По словам Марлоу Джонс, организация, очевидно, состоит из ряда независимых ячеек. Если одна из них будет раскрыта, она не потянет за собой остальных.
— Ну, по крайней мере, шеф Труэтт получил заслуженные лавры за пресечение незаконной деятельности на черном рынке, занимающейся технологиями Пришельцев. — Элла улыбнулась. — Мне показалось, что Труэтт хорошо смотрелся сегодня в новостях. И не скажешь, что он злорадствовал.
Рэйф рассмеялся. — Расплата. Ему должно было понравиться.
Элла созерцала вид Мертвого города. Очень длинный день сменился еще более длинной ночью. Она и Рэйф были слишком возбуждены, чтобы заснуть, поэтому сидели на ее балконе и пили. На ней все еще было пурпурно-розовое платье подружки невесты, а Рэйф был в своем костюме, хотя он снял пиджак и ослабил галстук. Они оба были слишком измотаны, чтобы переодеться, когда приехали в ее квартиру.
Было почти два часа ночи, и жуткое зеленое сияние руин окутало Старый квартал. Нежная мелодия в атмосфере была странно успокаивающей.
Она сделала глоток вина. Это был не первый ее бокал. Ранее они заказали пиццу в круглосуточной службе доставки. Лорелей присоединилась к ним на трапезе, а затем с веселым смешком исчезла за балконом, растворилась в ночи со своей свадебной фатой.