— Ха-ха! Ага, высокие моральные принципы — это очень трогательно, — саркастически ухмыльнулся профессор Сейфорд. — Но единственно важный принцип — победить. Остальное вторично. Очень неразумно влипать в неприятности и после этого героически друг друга из них спасать.
— Коллеги, давайте перейдём к оглашению результатов, — попытался остановить спор директор, но его заместители уже вошли во вкус. Оба, вскочив на ноги, с легко читаемыми ненавистью и презрением, уставились друг на друга.
— Разумно, неразумно… у участников стресс и каждый с ним справлялся, как умел, — угрожающе начала повышать голос профессор Мэрибель. — Кто-то влипал в неприятности, кто-то стремился их организовать для других. Победа — не самоцель.
— Самоцель. В этом и суть Турнира, Мэрибель. Выиграть всех остальных. В том числе организуя им неприятности, — ядовитым тоном ответил Сейфорд.
Вся Академия с замиранием сердца следила за перепалкой. Что-то всё-таки между ними было. И в отличие от наших с Эриком шуточных споров, приправленных изрядно долей флирта, здесь чувствовались ожесточение и реальная ненависть друг к другу. Горящие взгляды обоих говорят о многом. Как ещё вокруг них воздух не воспламенился?
Насколько я помню, профессор Кайзер давно работает в Академии, а вот мисс Мэрибель не так давно назначили на должность заместителя. Может быть, даже в этом году. Надо будет уточнить у второкурсников.
— Коллеги…- вновь вмешался директор. — Хватит.
— Никогда не сто́ит забывать, что цена победы — тоже её часть, — дрожащим от злости голосом, несмотря на увещевания директора, произнесла профессор Вокс. — Иногда, заплатив слишком много, мы, может, и приобретаем медали и награды, но теряем большее. Человечность, например.
— Зато приобрести можно такое, что проигравшим и не снилось! — снова гаденько ухмыльнулся мужчина.
— Это ещё большой вопрос, кто что приобрёл! Я стою тут, рядом с вами, за этим столом, Кайзер, — рявкнула Мэрибель
— ВСЁ! Хватит! - прогромыхал директор Грейв. — Оглашаем результаты. Прошу вас, коллеги, вернуться из омута воспоминаний в реальную жизнь, — ха! Значит, действительно, что-то там между ними было, с усмешкой подумала я.
— Как думаешь, кто кого из них отверг? — задумчиво прошептала я Эрику. — Ставлю на профессора Вокс.
— Какая разница. Нас это не касается. Или нам нужно ещё обсудить моё отношение к сплетням? — приподняв левую бровь насмешливо спросил меня дракон.
— Кстати, об этом. После оглашения результатов, мой дорого́й напарник, нам нужно будет очень серьёзно поговорить кое о чём, — таинственно прошептала я, вытаращив глаза для пущего эффекта.
Тоже мне, нашёлся умник, мораль мне читать. Я тут, вообще-то, кое-что обдумала, обормот рогатый, и теперь мне есть что тебе ответить, Эрик, мстительно-самодовольно подумала я.
— О чём? — настороженно спросил Эрик.
— После, — торжествующе хмыкнула я. — Слушай директора, — кивнула я в сторону сцены. Парень, нахмурившись, заиграл желваками, но промолчал.
— ИТАК, как вы могли догадаться, дорогие студенты, соревнование между командами номер один и номер два было очень жарким. Примерно таким же жарким, как общение между членами жюри во время обсуждения результатов, как вы видите. Профессор Сейфорд, прошу вас прокомментировать принятое решение, не оглашая его, пока что.
— По условиям Турнира у команд может быть одинаковое количество баллов, но не рейтинг, — с торжествующей ухмылкой, самодовольно поглядывая на Мэрибель, проговорил Кайзер. — Первенство в рейтинге, в этом случае, определяется результатами прямого или косвенного столкновения команд.
Моё сердце пропустило удар, а может быть два. Я поняла, что сейчас произойдёт. Не может быть! Вот мерзкая, гадкая, сколькая змеюка!
— Так что, подведём итоги, — хмыкнув сказал директор и добродушно улыбнулся. — Итак, команда мистера Куйэна Рейзо, мантикора, и мисс Линды Фаулер, нагайны, занимает второе место, набрав пятьдесят шесть баллов. Такое же количество баллов и третье место занимает команда мистера Эрика Шторма, дракона, и мисс Мии Морган, сирены. Поаплодируем тройке лидеров!
Голос директора Грейва уже не казался мне таким громогласным. Эрик непроизвольно сжал свой кулак, зажав мою руку в стальной капкан, но боли я не почувствовала. Уши будто набили ватой, а кровь пульсировала так, что голова была готова взорваться от возмущения и несправедливости. Сзади раздалось мерзкое шипение Линды.
— Ха! Ну что, каково быть третьими, неудачники?
25