— Слушаю вас, Лев. — Кристоф всех членов экипажа называл исключительно по имени и на «вы».
— Скажи мне, Ллойд, сколько тротила в каждом ящике мы везем?
— Четыре с половиной килограмма.
— А почему Зануда сказал — пять?
— Видимо, потому, что он — Зануда.
Пунктурица постучал пальцами по датчикам герметичности грузового отсека, горящим зеленым. Задумчиво поглядел в носовой иллюминатор, где продолжал медленно вращаться астероид, уже отплывший на порядочное расстояние от челнока.
— Я предлагаю сделать вот что, — произнес наконец он. — Сейчас я выкидываю весь наш груз в космос, а по прибытии на Сигнитуру-44 ты, Ллойд, объясняешь двенадцати свирепым, полгода не видевшим новых мультиков шахтерам, почему данные в подписанных тобой накладных не соответствуют данным бортового компьютера.
Кристоф нервно потер пухлые руки и, глянув на капитана через толстые линзы очков, проговорил:
— То есть вы предлагаете, Лев, немедленно избавиться от груза, который ожидают голодные люди?
— Ты мне на жалость не дави. Да, я предлагаю выкинуть весь груз прямо сейчас.
— Но ведь вещи не в ответе за людей.
— Зато люди отвечают за вещи! Какого хрена ты списал полкило взрывчатки с каждого контейнера?
Коля Запесочный почесал мощный лысый череп и поглядел на грустно вздохнувшего бухгалтера.
— Лев, мне кажется…
В этот момент в рубку влетел Самарский с круглыми от страха глазами.
— Там… Он!.. Зараза! Пассатижи в ухо!
— Шкалик, ну-ка возьми себя в руки, — строго сказал Пунктурица.
Самарский подошел к одному из динамиков и уставился на него так, будто хотел порвать взглядом мембрану.
— Скажи-ка мне, скотинушка электронная, где мы сейчас находимся? — обратился он к сеточке.
— В космосе, — невозмутимо ответил Зануда. И язвительно добавил: — Сэр.
— Я ж тебе все процессоры пожгу, — пообещал Самарский компьютеру и повернулся к недоумевающим друзьям. — Знаете, в какую область мы недавно влетели?
— Траверз орбиты Юпитера пересекли, — пожал плечами Пунктурица. — А что?
— Десять минут назад мы попали в радиус действия автоматического маяка номер Ю-241. А наша полупроводниковая зараза не сочла нужным сообщить экипажу о входе в опасный район. Комментарии нужны?
После пятисекундной тишины Зануда заявил:
— Для кого опасный, а для кого и приятный. И не смей называть восхитительную Крошку Ю каким-то там маяком!
Маяк Ю-241 представлял собой напичканный электронной аппаратурой двухметровый шар, который несколько лет назад вывели на орбиту Юпитера для облегчения навигации проходящих мимо кораблей. Это была штатная процедура, которую техники с базы на Ио проделывали и раньше десятки раз. Маяк запустили, стабилизировали его орбиту, настроили и запустили приемно-передающие устройства. Ничто не предвещало проблем…
Спустя неделю мелкий метеорит прошил один из трансляторов сигнала дальнего действия, и что-то там закоротило. Дежурная смена подняла с Ио ремонтный катер и направилась к Ю-241, чтобы устранить неисправность. И вот тут началось!
При входе в зону действия маяка, когда сигнал усилился до определенной величины, бортовой компьютер катера повел себя странно. Он перестал внимать командам экипажа, самостоятельно привел корабль к Ю-241 и принялся кружить вокруг, обмениваясь с неисправным маяком какими-то нелепыми пакетами информации. Капитан катера попытался было отключить автопилот и перевести управление на себя, но тут компьютер словно взбесился. Он немедленно убрал искусственную гравитацию, пригрозил вырубить систему жизнеобеспечения на борту, а в случае продолжения сопротивления — открыть все шлюзы. Конечно, космонавты могли облачиться в скафандры и покинуть обезумевший корабль, но решили не рисковать, потому как на катере стоял внешний ремонтный лазер. А мало ли что могло взбрести в массивы компьютеру…
Катер продолжал нарезать круги вокруг маяка и обмениваться с ним радиосообщениями, игнорируя все команды, вводимые с пультов. Капитан хотел послать сигнал бедствия, но компьютер блокировал и эту возможность. В конце концов не выдержал главный техник. Он замахнулся на основной энергоблок монтировкой, и… беднягу так шарахнуло током, что его пришлось отпаивать молочком.
Загадочный танец катера и маяка продолжался.
Спустя несколько часов мучительных попыток сообразить, какого хрена вообще вокруг происходит, бортинженер пошутил: мол, а что если компьютер флиртует с Ю-241? Что если маяк соблазнил их корабль?..