В а л е н т и н а. Серж больше меня не захочет видеть. Я вернусь домой.
Жан Лу будет горевать больше обычного. Я начну подкупать Оракула и выспрашивать у него о том, что происходит у вас в доме. Он будет приезжать на своем мотоцикле ко мне на авеню Георга Пятого. Он станет моим Гермесом, моим упреком, моим сожалением. На рождество я подарю ему мерзкий бюст Бонапарта, который стоит у меня в вестибюле.
М а р и. Дурочка. Как бы мой сын ни возмущался, мы-то с тобой будем встречаться.
В а л е н т и н а. Но старое не вернется: ты меня станешь осуждать. Я больше не буду в нашем саду.
М а р и. Ты думаешь, мы вольны над своей памятью? Я всегда буду видеть тебя, Валентина, в саду с полосатым котенком. детство между двумя людьми хуже, чем тридцать лет супружеской жизни.
В а л е н т и н а. Мари, я несчастна.
М а р и. Да нет, нет. Чувствовать это — уже само по себе счастье.
Занавес
Та же декорация. На сцене Ж а н Л у и М а р и. Шесть часов вечера.
М а р и. Вы сочтете меня нескромной.
Жан Лу жестом возражает.
Впрочем, это не имеет значения. Вы, наверно, заметили, как в жизни тактичность легко переходит в эгоизм.
Ж а н Л у. Я в жизни ничего не замечал. У меня сложная профессия, с утра до вечера на грани между успехом и банкротством.
М а р и. Тем хуже. Сейчас нам не время обсуждать эти темы. дорогой Жан Лу, я знаю. В отношении Валентины.
Ж а н Л у. А! Вы знаете. И что вы об этом думаете?
М а р и. Боже мой… ну, что в последний раз вы вели себя как джентльмен.
Ж а н Л у. Но как половая тряпка в течение десяти лет — это вы имеете в виду?
М а р и. Совсем нет, я…
Ж а н Л у. Конечно, да, конечно, да. Если ваша жена вам изменяет, то вы становитесь либо посмешищем, если об этом не подозреваете, либо сообщником, если об этом знаете, либо неврастеником, если от этого страдаете. Все просто. да только мне все равно. Я — бедный Жан Лу… Ну и что?
М а р и. Вам все равно. Превосходно. Мне, как и вам, глубоко безразлично общественное мнение. Но я знаю также, что это положение вещей было невозможно изменить. Я росла с Валентиной, нежной и хрупкой. Но если среди ночи ей хотелось вишен, она шла их собирать. А одному богу известно, как она боялась темноты! Словом, ничто никогда не могло сдержать желаний Валентины, даже она сама. Куда уж вам!
Ж ан Л у (смеясь). Куда уж мне!
М а р и. Не поймите меня превратно. Вы мне очень симпатичны. Зачем вы все это от нее выносили?
Ж а н Л у. Потому что она — Валентина, и я обожаю ее.
Пауза. Они улыбаются друг другу.
М а р и. Я попросила вас приехать отнюдь не ради того, чтобы задать вам вопрос, отвез на который я заранее знала. А ради другого. Валентина любит Сержа. Моего сына Сержа.
Ж а н Л у. Она мне сказала.
М а р и. Дело не в том, что она сказала, а в том, что это правда. Она будет страдать, если он настолько глуп, что…
Ж а н Л у (с иронией). Что не простит ей тяжелого прошлого?
М а р и. да. И, по моему мнению, он не сможет простить. Отлично.
Валентина будет страдать. Но она… она к этому не привыкла.
Ж а н Л у. Надеюсь.
М а р и. Что вы рассчитываете предпринять?
Ж а н Л у. Повезу ее путешествовать, Вы же знаете, путешествия Валентина обожает.
М а р и. Вы думаете, этого будет достаточно?
Ж а н Л у. Боже мой, конечно. Мы поедем в Венецию. Каналы, прекрасные итальянцы, и все вместе…
М а р и (задумчиво). да, тенора… Я нахожу, что вы слишком легкомысленно говорите о прекрасных итальянцах. Вы не.,.
Ж а н Л у. Я не импотент и не извращенец, если это то, что вы хотели сказать. Я просто знаю, что при виде гондольеров и красивых мужчин вообще сердце Валентины всегда оживало.
М а р и. Боюсь, что на этот раз все более серьезно. Я уже давно забыла, что значит страдать из-за любви, но…
Ж а в Л у. Вы меня удивляете.
М а р и. Спасибо за комплимент. Если уж говорить начистоту, я плохо понимаю, как Валентина может колебаться между таким мужчиной, как вы, одним словом, мужчиной, и мальчиком, как мой Серж. Он мой сын, и он красив, но…
Ж а н Л у. Вы знаете, она не колеблется. Сейчас она предпочитает Сержа.
Но, к несчастью, определенные общественные и моральные представления, воплощаемые вами и мною, вынуждают ее отказаться от него — и все!
М а р и. Как хладнокровно вы это говорите. А что вы при этом испытываете?
Ж а н Л у. Мадам, глубокое горе.
М а р и (тронута до глубины души). Зовите меня Мари. Как я вас в тот раз обидела. Вы не хотели бы чего-нибудь выпить? Оракул, два джина. да, да, поверьте, джин и толь ко джин. Расширяет сосуды, взаимопонимание и сердце.
Отлично. Сегодня вечером я останусь у себя в комнате. Когда Валентина все ему скажет, я соберу по осколкам то, что от них обоих останется. Что касается вас, предполагая, что Валентина поедет к вам, прошу вас оставаться дома. Это лучшее, что мы можем сделать.
Ж а н Л у. договорились. Но если.., если…
М а р и. Если Серж примирится?.. Что ж! Увидим.
Ж а н Л у. Спасибо, Мари, до свиданья.
Она провожает его к двери.
Вы знаете, в тот день вы мне сказали одну вещь, и я..,
М а р и. Но я беру все свои слова обратно, все.
Ж а н Л у. Как раз все не нужно. Я хочу вести с вами честную игру. В жизни не все так однозначно. При моей профессии бывают нужны определенные компенсации.
М а р и. Тем лучше!
Ж а н Л у. И кроме того, если вы согласитесь, я имею в виду, когда все обойдется, мы с вами как-нибудь поужинаем вдвоем в русском ресторане.
М а р и. Прелестно. Ах! Ах! Мы покажем русским, что значит уметь веселиться. (Смеясь, она провожает его.)
Занавес
Та же декорация. Вечер. В а л е н т и н а одна. На ней сиреневое платье. Слышно, как в комнате рядом напевает Се р ж. Он входит.
С е р ж. Вам нравится эта песня? Блестящая мысль пришла мо ей матери пойти ужинать в ресторан.
В а л е н т и н а. да, да, действительно.
С е р ж. Меня сегодня завалили заказами, Я, кажется, скоро стану знаменитостью в рекламе.
Валентина. А как же Ван Гог?
С е р ж. Ван Гог был Ван Гог. И потом, я не знаю, был ли он счастлив.
Оракул угостил вас своим прославленным «Аустерлицем»?
В а л е н т и н а. Пока я тебя ждала, я уже выпила два.
С е р ж, Тогда мне еще один. Оракул, пожалуйста, ваш коктейль. Боже, как мне хорошо: работаю, успех, влюблен и немного любим. Мог ли я когда-нибудь подумать!
В а л е н т и н а. Тебе правда хорошо?
С е р ж. да. Безумец, идиот, кретин, я тебя люблю.
В а л е н т и н а (полушепотом). Безумец, идиот, кретин, ты меня любишь.
С е р ж. Идиот, безумец, кретин, на тебе мое любимое платье.
В а л е н т и н а. Идиот, безумец, кретин, это нарочно. Поцелуй меня.
Он целует ее.
Ты меня любишь, Серж?
С е р ж. Навсегда.
В а л е н т и н а. Я тебе не позволяю. Я тебе не позволяю, потому что больше не могу тебе приказывать.
С е р ж. Почему?
Входит Оракул.
А! Вот мой бокал. Спасибо, Оракул. Почему ты мне больше не можешь приказывать?
В а л е н т и н а. дай мне один глоток. Потому что от меня этого требуют. Правда, как сумасшедшая старуха, должна по явиться из-за кулис.
С е р ж. Ты хватила лишний «Аустерлиц».
В а л е н т и н а. Нет. Ты придаешь значение правде?