Таша неуклюже сползла с кровати и робко заглянула в один из них. «Трактат по изначальной некромагии» значилось на заголовке. Пока принцесса с интересом разглядывала изображения препарированных лягушек и мышей, пытаясь вникнуть в непонятные слова и символы, за дверью послышались шаги. Повинуясь какому-то непонятному единовременному порыву, перед тем как забраться обратно в кровать, Таша зачем-то сунула свиток в корсаж. «Это не воровство, почитаю и отдам» — оправдала она сама себя.
Мимоходом оглядевшись по сторонам, Ану плотно закрыл дверь и снова остался с принцессой наедине, если не считать двух мертвяков, которые шмыгнули следом и тихо замерли у входа. Увидев некроманта, Таша напряглась, посильнее натянув к подбородку одеяло.
— Ты уж не сердись на Фиро. Он просто мертвец — тварь глупая, захотел есть, — Ану придвинул к кровати табурет и, натянуто улыбаясь, вытащил из кармана штанов кусок вишневого пирога. — Вот, держи, на кухне взял, — он аккуратно возложил угощение на резную прикроватную тумбу.
— Я не в обиде, — отозвалась Таша. — Меня все устраивает, — продолжила она честно.
— Благодаря тебе Фиро больше не блюет черной дрянью и с ног не валится, — Ану заискивающе улыбнулся, показав зубы, но Таша смотрела так же мрачно, и некромант продолжил, — рог единорога разрушителен для нежити, он отравляет тело зомби, запуская законсервированные некромантом механизмы разложения, понимаешь? Мне повезло, что именно ты встретилась с Фиро, но звать его, как обычных «нани»… — Ану осекся, кинув на принцессу тревожный взгляд.
— Так ты все видел? И дал мертвецу сожрать меня? — безразлично спросила Таша, рассматривая единорогов на гобелене.
— Не дал, — принялся было оправдываться Ану, но, сообразив видимо, что враки не пройдут, признался серьезно и честно. — Мне нужно было напоить его кровью, чтобы излечить наверняка. Фиро — элитный боевой зомби, за него мне платят такие деньги, что, даже ты, принцесса, удивилась бы, услышав сумму.
— Ну не такая уж эта сумма и большая, — грустно отметила Таша, — судя по виду твоего плаща.
— Хватает, — улыбнулся в ответ Ану, не потеряв, видимо, надежду на прощение. — Одного не пойму, — он испытующе посмотрел девушке прямо в глаза, — ты ведь могла убить его, всадить этот чертов рог прямо в сердце? Он лег перед тобой. Фиро ни перед кем не ложился, никогда. Поднятые мертвецы не хотят укладываться назад, понимаешь? Лежа они уязвимы, и если «нани» еще можно заставить…
— Наверное, он мне поверил. Как и я ему, — горестно перебила эту странную тираду Таша. — Мне незачем было его убивать, свою последнюю надежду…
— Не сердись на Фиро, — Ану скрестил руки на груди, словно отгораживаясь от принцессы, — мертвецы не знают ни чести, ни жалости, ни сожаления.
— Даже те, которые умеют говорить?
— Они все одинаковые, пойми ты! — с сожалением глядя на Ташу, изрек Ану. — Мертвецы только едят.
— Но тебя же они слушаются? — ловя взгляд некроманта, девушка приподняла голову. — Они тебя слышат! Когда ты зовешь их «нани».
— В этом и есть мастерство некроманта — заставить зомби слышать тебя! Фокус в том, что поднятые мертвецы воспринимают любую иную форму жизни, как пищу, считают ее неразумной, понимаешь?
Принцесса кивнула.
— Вот ты, например, — продолжил рассказ Ану, — увидев блюдо печенья, захотела бы его съесть?
— Ну, если бы была голодна, то да, — четко ответила Таша.
— Мертвецы ощущают то же самое, глядя на людей, а голодны они всегда. Но, скажи, если бы из груды печенья выскочил вдруг пряничный человечек и заговорил с тобой, ты бы съела его?
— Что ты! Конечно, нет! — тут же возмутилась девушка. — Он же живой!
— Вот и зомби нужно дать понять, что ты живой и разумный, — Ану серьезно взглянул на Ташу, — но, даже если они поймут это, едой считать не перестанут.
— Выходит, еда должна управлять голодным?
— В этом и есть мастерство некроманта — зомби должны считать его своим и подчиняться, как вожаку — это важно, ведь, несмотря на вечный голод, друг друга они не едят, плюс из-за слабого интеллекта почти не имеют лидерских качеств.
— Интересно, все кажется таким понятным.
— И почти невыполнимым. Ведь главное — это отсутствие страха! А страх перед мертвыми заложен у людей на инстинктивном уровне. Лишь тот, кто преодолел этот страх, сможет отдавать им приказы.