— Ты тоже менял имя?
— Это долгая история. Если всё ещё будет интересно, обещаю во время совместной работы найти часок-другой, чтобы её рассказать.
— Точно? Надо было включить этот пункт в договор, чтобы ты не пытался слиться.
— Не так уж много потеряешь, если не услышишь, — сказал Тхайнан, подходя. — Даже не знаю, чего в этой истории меньше: занятного или приятного.
— Мои пятнадцать лет в этом облике тоже не были сказкой. — Кошка пожала плечами и взяла протянутую руку.
Тхайнан вывел её на середину круга, Нильс же наоборот отошёл в сторону и уселся на камнях, служивших для площадки естественным ограждением. Держа Кошку за обе руки, Тхайнан начал произносить заклинание. Ветер усилился, завихрился, окружая их стеной густого сумрака, который медленно стекал вниз, заполняя углубления рисунка. Кошка сжала челюсти, стараясь не смотреть по сторонам, только в мерцающие глаза дракона. Словно первые звёзды показались на темнеющем небе.
Ей никогда не доводилось чувствовать столь сильных магических потоков. Даже тьма червоточины не шла ни в какое сравнение. Ведь то больше напоминало яд, искажённую суть волшебства, тогда как здесь — чистая энергия. Та самая, первозданная, ещё не окрасившаяся в мириады оттенков. Драконья магия восхищала настолько же, насколько и пугала. Как стоять на краю обрыва, теряя дар речи от открывшегося вида и вместе с тем помня о том, как легко осыпается земля под ногами.
В шаге от того, чтобы поддаться страху, Кошка вдруг ощутила тёплую волну спокойствия, захлестнувшую с головой, которая подхватила и нежно, но настойчиво унесла. Словно сняли кандалы, не только с тела, но и с души. Даже сгустившийся вокруг сумрак прорезали полосы света, как молнии — грозовое небо.
Кошка сама не заметила, как всё закончилось — настолько плавно улеглось заклинание. Тхайнан подхватил её под руки, лишённое магической поддержки тело не сразу смогло восстановить равновесие, да и изменения внутреннего магического фона из-за разрушенного договора отозвались накатившей усталостью. Ведь для такого подчинения требовалось вмешаться в структуру всех магических потоков цели.
Соскочив с камня, Нильс похлопал в ладоши. Не каждый день выпадает шанс понаблюдать, как дракон взывает к клятве. Особенно сумеречный, ведь после инцидента с похищением детей они стали наиболее скрытными представителями вида, только единицы покидали города, среди которых тот же Тхайнан — как глава рода он вынужден иметь дела с внешним миром.
— А ты неплох. — Нильс поправил мантию на плечах Кошки, да и оставил там руки. — Чисто выполнено. Очень технично.
— Ты у нас, значит, магистром драконьих наук стать успел?
— Обязательно найду пару лет, чтобы получить и такой диплом. Ты же станешь материалом для моей научной работы? — подмигнул он Тхайнану.
— Только после смерти. А жить я собираюсь ещё лет пятьсот как минимум.
— Ничего, я терпеливый. Это ожидание себя окупит.
— В такие моменты мне кажется, что ты зря отказался становится жрецом, — пробормотал Тхайнан. — Нам пора возвращаться. После такого Кошке надо хорошо отоспаться.
Нильс согласно кивнул, Тхайнан сменил форму, и все трое спустились обратно в город. Во время полёта Кошка успела уснуть у Нильса в руках, а он так и донёс её до кровати, где избавил только от обуви и верхней одежды, накрыл одеялом и тихо ушёл.
Он спустился и заглянул в кабинет. На диване дремал Феб, на подоконнике — Синель. Приблизившись к ней, Нильс аккуратно потыкал крохотное тельце пальцем, однако никакой реакции не получил. Знай он больше о феях или имей возможность провести исследования, были бы идеи, откуда хоть начинать плясать. Но так как эти создания прятались лучше драконов и быстро погибали от рук бесчестных людей, Нильс знал, как применять в алхимии оторванные крылья, но не как их лечить. А ведь где-то обитал крылатый народ, носящий в себе кровь фей…
Утром и даже к полудню ситуация лучше не стала. Крыло не проявляло желания восстанавливаться, Сильена — желания просыпаться. Феб беспокоился, выводил печати, чтобы пройти в сон. Благо хоть, в доме Тхайнана нашлось ростовое зеркало. Но прежде чем куда-то уходить, Феб решил поговорить с Кошкой, ведь та наведывается в сны, как к себе домой.