В дверь тихонько постучали, и в спальню вошел его помощник и доверенное лицо – Ксавье. Старик приоткрыл глаза и с надеждой посмотрел на своего больше чем просто помощника. Среднего роста худощавый брюнет лет пятидесяти или чуть больше, в добротном сером костюме нерешительно подошел к массивной резной кровати, поправил очки в дорогой золотой оправе.
– Доброе утро, мсье! Хотя добрым его можно назвать условно. У меня… не самые лучшие новости. Только что подтвердили, что миссия Красного Креста в Кесабе уничтожена. Следы всех сотрудников потеряны. Город в руках боевиков. Боюсь, что Серж и Валери…
– Сколько? – неожиданно крепким голосом спросил старик.
– Простите? – не понял помощник.
– Сколько прошло времени?
– Сегодня третий день, господин Праслофф.
Старик попытался встать, несмотря на то, что это движение причиняло ему сильную боль. Ксавье подошел ближе и хотел помочь подняться, но тот категорически отказался и со второй попытки сумел встать сам.
– Вызвать врача? Вам плохо?
Неожиданно старик выпрямился, взял из рук Ксавье трость и, опираясь на нее, твердым голосом приказал:
– К черту врача! Ксавье, пусть срочно подготовят к поездке машину, и подайте мне костюм. Затем соедините меня с министром внутренних дел. Немедленно!
Праслофф уже стоял у большого старинного венецианского зеркала, поправляя галстук, когда помощник передал ему трубку.
– Доброе утро, мсье Праслофф! – раздался в трубке звонкий голос министра.
– Не знаю, доброе ли оно, Николя. Возможно, вы уже знаете, что три дня назад в Сирии пропали мои внук и внучка!
– Да, конечно, мсье, мы в курсе и очень сочувствуем вам. И мы, как вы знаете, неоднократно их предупреждали, что ехать в этот регион не сле…
– Они поехали не в туристическую поездку, а выполнять свой гражданский долг, так как считали это нужным! – властно перебил министра старик.
Министр на том конце телефонного провода замер от неожиданности. Кажется, даже задержал дыхание.
– И сейчас вопрос в том, смогу ли я выполнить свой родительский долг перед ними, – чуть смягчив тон, продолжил Праслофф. – Николя, это единственные родные мне люди. Вы ведь знаете это! После смерти сына у меня никого не осталось! Помогите мне найти их! Задействуйте все возможные связи.
После небольшой паузы министр осторожно продолжил разговор.
– Я, конечно, понимаю ваше горе, но… Поймите, это непростой вопрос! На сегодняшний день территория, на которой ведутся боевые действия, никем не контролируется, боевики не идут ни с кем на контакт. Нам не с кем договариваться! Они просто массово убивают местных жителей и показательно проводят казни иностранных заложников.
От этих слов старику стало трудно дышать, и он слегка ослабил узел галстука.
– И так как никто не предложил продать ваших внуков за деньги, прошу прощения, то надо… готовиться к худшему, – сочувственно продолжил министр. – Но есть и хорошая новость – до сих пор никто не предложил выкупить их тела! А значит, есть шанс, что они живы. Пусть и небольшой, но все-таки шанс.
– Продать тела?! Умеете вы обнадежить, министр, – грустно усмехнулся Праслофф.
– Мне жаль, но, к сожалению, такова сегодняшняя действительность, и мы ничем не сможем вам помочь, – констатировал факт министр.
– Если вы и ваше ведомство так бессильны, может, на территории Французской Республики есть кто-то другой, кто обладает большими возможностями и полномочиями, чем вы? И сможет помочь мне в этом деликатном вопросе? В конце концов, я почетный гражданин этой страны. Или мне нужно позвонить президенту лично? – с негодованием набросился на собеседника Праслофф.
Министр, не раздумывая, ответил.
– Не думаю, что разговор с президентом что-то изменит или он сообщит вам нечто новое. Я действительно ничего не могу вам предложить. И даже не знаю, какой совет дать в этой ситуации. На сегодняшний день шансов нет никаких. Надо просто ждать!
В полной тишине Праслофф, не прощаясь, отдал трубку Ксавье.
Старик пытался найти какой-нибудь выход из ситуации. В раздумьях он подошел к старинному комоду и взял рамку с фотографией внуков. Высокий, спортивного телосложения голубоглазый шатен с обаятельной улыбкой обнимает красивую девушку со светлыми волосами и глазами цвета бирюзы. Они были очень дружны с самого детства, но после гибели родителей стали просто неразлучны. Олег слегка улыбнулся, когда вдруг вспомнил, как Валери, еще только научившаяся ходить, всюду следовала за братом, не давая ему даже уединиться с друзьями и подружками. Брат начинал возмущаться, но, видя ее сияющие, полные любви и доверия глаза, смягчался и ласково трепал по щечке. Серж называл ее – моя Липучка. Ни родители, ни он сам, ни влюбленные в нее мальчики, даже те, кому она отвечала взаимностью, не могли вызвать у нее в глазах такое искреннее сияние. Вспомнил, как тяжело она переживала, когда Серж поступил в университет и решил пожить, как все студенты, на съемной квартире с однокурсниками. Они оба блестяще окончили медицинский факультет. Серж стал отличным полостным хирургом, а сестра решила связать себя с офтальмологией. В университете у нее появилось много друзей, но самой близкой подругой стала Фатима, студентка из Иордании. Способная к языкам, Валери решила выучить арабский язык и вскоре стала говорить на нем легко и непринужденно.