Григорий Федорец
Сирийский марафон. Книга вторая. Часть 2. Невидимое вижу
Бойцам Сил специальных операций российской армии, павшим и живым, посвящается!
Глава1. «Хороша страна Болгария …»
Болгария. Трасса А4 Марица. Июнь 2016.
«Мерседес», как известно, даже в Гондурасе «мерседес». Катил себе здоровенный bus синего колера. Продавливал воздушный тоннель как поршнем, оставляя за спиной сизоватый выхлоп не нового, но вполне, дизеля. Стекла панорамных окон давно затянулись пыльной пленкой тех мест, что остались позади. Сиденья не успели приобрести дубовую плотность. Кондишен, правда, уже не фурычил, зато воздух за бортом всасывало через открытый, от всей широты славянской души, люк в крыши.
Пейзаж особой затейливостью не будоражил. Скоростная трасса в две полосы. Не автобан, конечно. Но и не Муромский просёлок. Название под стать: «А4 Марица». Река, надо понимать, и дала имя дороге. Текла себе недалече, то приближаясь, то отбегала прячась в кусты. Словно мужик что возвращается домой после крепкого загула. Вроде бы засвербит и ход добавит, ан нет, не складывается. Мочевой дирижаблем до звона в ушах и печень скулит побитой псиной. Плетется обочиной, пыль глотает. Пот росой, под мышками «пожар в джунглях». Во рту эскадрон улан гостевал. Сутки минимум. Причем сапог не снимал и лошадок держал рядышком.
Попутчики незаметно менялись, покидая сонный авто. Скука.
Кайда с Морозовым дремали по очереди. Пару раз вытряхивались на воздух, устраивая променад на коротких остановках. Здания автостанций сильно напоминали растворившийся в небытие Союз. Чистенько, опрятно и бедно. Особенно с вершины нынешнего времени. Но буфеты и клозеты исправно функционировали. И, на том спасибо. Не баре, перебедуем.
После моста через ленивую Марицу, автобус перестроился в правый ряд. Мелькнул дорожный указатель.
– Ябылково, – вслух прочёл Александр. – Андрюха, слышь? Кругом братья-славяне. Города-деревушки и тех имена ласкают слух. Минут двадцать назад стрелка на «Скобелево» мелькнула.
– Угу. Братушки-завидушки, – не открывая глаз буркнул Морозов. – Один такой друг и врагов не надо. Переобуваются в миг согласно текущей конъектуры.
– Не без того, – усмехнулся Кайда, поднялся из кресла. – Практика жизни выучила, против ветра мочиться чревато. Ветру хоть бы хны, как история показывает, сам обтекаешь. Для полного удовольствия окружающих.
Проделав пару-тройку энергичных движений, он с удовольствием потянулся, сжав пальцы в «замок». «Мерседес» уже катил мимо домов и домиков, городка.
– Садов-то, садов! Тьма тьмущая. Все деревья ломятся от яблок, – подполковник восхищенно покрутил головой.
– На то и «Ябылково» – Чупа-Чупс приоткрыл веки.
– Проснулось, ваше величество.
– Не поездка, полный отстой. Уже и спать надоело.
– Автостанция впереди. Сейчас остановка будет.
– Слава тебе … Променад намечается.
– Угу. Рюкзачок не забудь. Народец вокруг ушлый. Прихватят наши пожитки и адьё. На память. В качестве сувенира.
Они прогуливались по щербатому асфальту тротуара вдоль свежевыбеленного здания автовокзала. Аромат яблок кружил в воздухе, чуть дурманя голову. Разомлевшие от духоты голуби важно топтались возле урн, лениво поглядывая засохшие корки хлеба и брезгливо перешагивая через мятые окурки. Среди этих пижонов шустрили серые воробьи, выклевывая съедобные крошки между гравия асфальта. На деревянной скамье у самого входа автостанции крепко спал бич непонятного возраста. Космы, кислой капустой, свисали из-под сиреневой тюбетейки. Может и не сиреневой. Время и погода изрядно потрудились над головным убором. И, не определить цвет. Пустая бутылка зеленого стекла стыдливо пряталась за ножкой скамейки. Штаны пепельного колера пузырились где только можно. Две пуговицы клетчатой рубахи не вполне помогали скрыть черный мох впалой груди. Но, это мелочи. На лице полное удовольствие момента. Только позавидуешь.
Морозов пару раз зевнул и покрутил головой, пытаясь разогнать сонливость. Подполковник, мазанув взглядом бича, неспешно смолил “Lucky Strike” Страйк» явно не штатовского разлива.
Дубовые створки двери беззвучно распахнулись и на улицу … – так писали в ранешных романах. В реальной жизни наших суетных дней всё прозаичнее. И, двери фанерные. И, не распахнулись они величаво, а разлетелись от пинка. И, не от могутной ноги добра молодца, а от худосочной кривули пакостного шибздика чернявой наружности.
Офицеры синхронно повернулись на звук. Без спешки, само собой. Из любопытства, скажем так.
Шибздик вышагнул на площадку крыльца и задиристо огляделся. Бичара пребывал в объятиях Морфея не заморачиваясь метаморфозами земной жизни. Кайда и Морозов отвели взгляды. Попасть в полицейскую хронику такой задачи не было. Скорее наоборот. «Крысёныш», как оба мысленно нарекли индивида, самодовольно оскалился и стал спускаться с крыльца. Из дверного проема, что «стасики» из-под напольного плинтуса, посыпалась компания чернявых и не очень особей обоего пола.