- Вот же мерзавец, - сказал Митроха. - Я имею в виду - Гугуцэ. Что же он такого Тихону налил, интересно? Неужели неочищенной денатурашки? Или он ее еще и морилкой приправил?
- Химический состав употребленной Тихоном жидкости нам установить не удалось. Пока только ясно, что ваша Осетия здесь ни при чем. Украина тоже. Да это сейчас и не важно! - горячо воскликнул Тихон.- Мы-то думали, что канал связи безвозвратно утрачен. Скептики говорили: "Это все, Юэ. Ломотанго потерян для нашего космоса навсегда, смиритесь, майор. Дадим медаль телу Хромовальса и будем сворачивать наши мероприятия". А я только смеялся им в лицо и отвечал: "Вы просто не знаете на что способно сознание Хромовальса, штабные умники, а я знаю. Я с ним двадцать лет на ЗТЛ чугунные тумбы отливал".
- Это да, - сказал Митроха, оглаживая бороду.- И скамейки, и тумбы, и вазоны.
- Вот! - возбужденно воскликнул Юэ, хлопая тело Тихона ладонями по коленям. - И вот сорок семь минут тому назад, вбегает в мою палату курьер из разведывательного отдела и кричит: "Канал связи оживает!" Короче говоря, взвалил меня на плечи огромный медицинский андроид, и бегом потащил прямо в сектор дальней межкосмической связи. Только меня успели в кресло оператора уложить и подключить к аппаратуре, а тут уже и канал связи окончательно пробудился. В общем, Митроха, вся наша разведка до сих пор в шоке от твоих умелых и продуманных действий, а я еще и ящик коньяку у одного местного скептика выиграл. Шучу. Четыре ящика.
- Поздравляю, - совершенно искренне сказал Митроха. - Пожалуй, неплохо бы обмыть и медаль, и пропуск, и твой выигрыш?
- Конечно, - охотно откликнулось тело Тихона. - Разливай! А заодно мы здесь для канала связи общий восстановительный регламент проведем и его настройки немного подрегулируем.
Митроха плеснул водки в стакан Тихона, а потом, вспомнив про Подкрышена, начал наливать и ему. Вдруг Тихон уставился на последнего своими страшными бельмами и удивленно спросил:
- А это еще кто такой?
- Я, - хрипло сказал Подкрышен, осторожно возвращая бутерброд на бедро блондинки. - Я...
- Это хозяин кичи на которой сейчас ваш капитан парится, - сказал Митроха, зачем-то переключаясь на феню. - Он добрый, но с огромными мурашками во всей башне.
- Понятно, - сказал Тихон. - Но на кой он здесь нам нужен? Операция по спасению Ломотанго имеет высочайший приоритет и самый высокий уровень секретности. Или я чего-то не понимаю?
- Тихон, - сказал Митроха. - Он безобидный, но любит разные местные частушки слушать, и от этого у него башню немного набок свернуло. Он уже в обнимку с заряженной длинноствольной волыной спит, ты можешь себе такое представить? Короче, нужно ему спеть что-нибудь успокаивающее, а не то ведь башня его совсем слетит с направляющих, а затем фараоны в белом на нашу кичу понаедут, или синие фараоны из прихватного дома на горизонте вдруг нарисуются. Нам это нужно? Лучше ему пропеть что-нибудь, чтобы успокоился и карты случайно всем космосам не попутал.
"Вот так, - с горечью подумал Подкрышен. - Безобидный, значит и со свернутой набок башней. А я им такую поляну на прошлое Первое Мая накрыл. Ведь он же меня опозорил только что перед этим духом. Интересно, кстати, а чей это дух? Кажется, это что-то связанное с какой-то разведкой".
- А какие песни ему нужны? - спросил Тихон после довольно продолжительного молчания.
- Я сам не очень в курсе, - честно признался Митроха. - Какие-то национальные идеи его последнее время беспокоят или что-то в этом роде.
- В самом деле? - спросил Тихон и в его бельмах засветился некоторый интерес (или так просто казалось в полумраке).
- Да, - собрав весь свой стоицизм в кулак, хрипло сказал Подкрышен. - Разрешите представиться. Эмилий Подкрышен-Крысовский, видный бобровский предприниматель. С чьим духом я имею честь сейчас беседовать? Вы ведь дух, не так ли?
- Дух, конечно, дух, - незаметно подмигивая Тихону, сказал Митроха. - Дух этой самой, как ее... Дамы Блаватской.
Тихон удивленно вскинул над бельмами брови, но промолчал, а затем, как бы с чем-то мысленно согласившись, коротко и четко, по-военному дернул подбородком вниз.
- Как? - взволнованно воскликнул Подкрышен. - Неужели я имею честь беседовать с самой Еленой Петровной? Поверить не могу! Но как вы оказались здесь в таком виде? Я имею в виду - с бородою и усами, да и со всем остальным тоже.
- Здесь нет ничего удивительного, - сказало тело Тихона. - Просто раньше, там - у вас, я был женщиной, а теперь здесь - у нас сделалась мужчиной. Такое в мирах просвещенных Элохимов происходит постоянно. Просто в этот раз таким вот причудливым образом сошлись на мне космические всех ментальных проекций лучи...
Глава XXIII
Откровение майора Блаватской
- Невероятно! - возбужденно говорил Эмилий. - А я ведь когда-то изучал ваши откровения, Елена Петровна. Правда, ничего в них не понял, но с другой стороны - куда нам. А скажите, как там у вас - в мире духов? Наверное, вокруг очень приятное и просвещенное общество? Повсюду, наверное, снуют исключительно мудрые и добрые духи? Вежливые крылатые создания ослепительного белого цвета? Прогуливаются там на фоне рек вкуснейшей амброзии, сжимая в руках и крыльях чаши с волшебным нектаром?
- Не совсем так, - сказало тело Тихона. - У нас здесь почти такой же космос, как и у вас, но есть, конечно, и существенные отличия.
- Неужели? - немного разочарованно спросил Эмилий. - А что за различия?
- Наш космос поддерживается и воссоздается различными танцами населяющих его существ. Другими словами - у нас здесь танцуют все.
- Как необычно, - пробормотал Эмилий. - Танцами. Вот не ожидал...
- Давайте не будем тратить драгоценное эфирное время на отвлеченные разговоры. Так что там у вас за проблемы с идеями?
- Понимаете, мы здесь, совсем по космическим меркам недавно, утратили свою национальную идею, - Подкрышен задумчиво провел указательным пальцем по бедру роскошной блондинки и исподлобья взглянул на Тихона. - И сразу же после этого здесь, у нас словно бы что-то разладилось. Что-то, будто бы треснуло и разорвалось, а сшиться назад все никак не может.
- Ну, что за беда? - тело Тихона махнуло рукой. - Подумаешь! Открою вам небольшую тайну шести нижних космосов - содержание идеи и сам факт ее утраты имеют второстепенное значение. Здесь главное - способ, которым идея была озвучена, а также обстоятельства ее утраты и последующего исчезновения. Я полагаю, что на вас напал сильный и свирепый враг, и вы вынуждены были храбро сражаться, в прямом смысле этого слова - до последней капли крови, отстаивая свою прекрасную идею, но противник проявил ужасное коварство, сломил ваше мужественное сопротивление, поставил вас на колени и растоптал вашу чудесную идею своими грязными сапогами прямо на ваших глазах? Ну как? Я угадал?
- Кгм, - сказал Подкрышен. - Не совсем.
- Простите, не понял?
- Да никто нас особенно здесь не мучил и сапогами своими не топтал.
- Как это? Уж не хотите ли вы сказать, что просто потеряли свою идею? Забыли ее на скамейке в последней электричке, так сказать? Вот это я понимаю, ха-ха-ха!
- Да нет, - махнул рукой Подкрышен. - Просто в один прекрасный момент мы поняли, что наша идея не слишком для нас хороша, а потом взяли да и обменяли ее на кредиты от различных инвесторов. Уж такое тогда было время - всем почему-то не хватало кредитов. Потом вроде уже и деньги появились, да что-то все никак жизнь не налаживается. Чувствуется наличие какой-то внутренней пустоты.
- Что же вы наделали, - грустно сказало тело Тихона. - Ведь это же просто невообразимая вещь - вот так взять да и обменять свою идею на какие-то там кредиты. Неужели не нашлось ни одного человека, который бы встал и честно сказал вам прямо в лицо: "Господа! Что же вы делаете, господа? Что вы творите? Разменивать идеи на кредиты никак нельзя. Ведь это же глупо, над нами весь космос смеяться будет".