Арабское завоевание восстановило, можно сказать, арабскую народность, которая длилась в сей стране от веков ветхозаветных, и придало ей более единства. Новая религия с быстротою распространилась, и тот язык, на котором проповедовалась она, не замедлил вытеснить из употребления не только греческий язык, но и халдейский, и сирийский, и еврейский среди небольших обществ, пребывших верными своему закону. Иначе нельзя пояснить видимое и поныне разительное сходство общественных и семейных нравов края с библейскими его преданиями.
Коренное патриархальное управление кочевья аравийского послу жило здесь основой феодального права, введенного завоевателями. От развития патриархального начала в совокупности с правом феодальным, необходимо примененным к оседлости, под влиянием быстрых успехов халифата в гражданственности образовалось нынешнее политическое общество Сирии; и посему-то феодальное право, ограниченное взаимностью покровительства и услуг, упрочилось в ней. Право это было в союзе с правительственным деспотизмом, который постоянно ему благоприятствовал до самой эпохи предпринятых Махмудом II преобразований в Османской империи.
В продолжение крестовых походов западные народы довершали в Сирии феодальное свое воспитание, и здесь впервые западное феодальное право облеклось законодательными уставами. Но в Сирии введенное арабами право, пребывая верным древнему своему началу, обрело сочувствие народов и правительств, не нарушая ни личной свободы, ни права собственности, тогда как на Западе массы народные обращались постепенно в рабство, а земля делалась собственностью баронов. Ни внутренние борения халифата, ни нашествия сельджуков, монголов, крестоносцев, мамлюков и османов не коснулись политического начала, введенного первыми халифами. В особенности замечательно, что те самые арабские семейства, которые первоначально были облечены владетельным правом, сохранили свои уделы, и, кроме крестоносцев, которые впрочем недолго устояли, ни один из завоевателей не попытался заменить семейства эти своими единоплеменниками.
Таким образом, арабская народность хотя и лишилась политической своей самобытности вместе с халифатом, сохранила, однако, до наших дней гражданский свой элемент, свое дворянство и тот особенный облик, который получила она в исходе VII в.
Дворянство сирийское, шейхи и эмиры[60], относят свое происхождение к самой глубокой древности. И ныне, как и во времена библейские, генеалогия благоговейно сохраняется в сем краю. Есть семейства, которые ведут свои родословные от времен Мухаммедовых.
При взятии Дамаска Абу Убейдой, полководцем Омаровым, пал мучеником священной войны, по выражению мусульман, эмир эль-Харес от племени бени-махзум из Хиджаза, родственник Мухам меда по жене, которая принадлежала к владетельному племени бени-корейш. Сыну мученика пожалована в удел по повелению халифа Омара эль-Хаттаба богатая сирийская область Хауран. Там управляли его потомки около пяти веков при Аббасидах и в эпоху крестоносцев. От имени главного своего города Шихба приняли они фамильное прозвание Шихаб. В 568 г. хиджры [1172/73 г.] голод, свирепствовавший в Хауране, принудил Шихабов выступить со своим племенем и 15-тысячным ополчением на завоевание соседней области Вади-т-Тим (Антиливан), где властвовал крестовый воин, именуемый в арабских летописях Контура, вероятно, граф Тирский (comte de Tyr). Шихабы разбили крестоносцев и в награду за представленные ими султану Hyp эд-Дину 500 отрубленных голов неприятельских получили в удел Антиливан. Здесь основали они живописную свою столицу Хасбею на южном скате гор и выстроили тот великолепный замок, которого небольшая часть, сохранившаяся доселе[61], представляет лучший во всей Сирии образец арабского зодчества.
В это время племена ливанские и долина Баальбекская (древняя Кили-Сирия) управлялись эмирами семейств Танух, Джемаль эд-Дин, Алам эд-Дин[62] и Маан, кои вели свои родословные от древних араб ских племен Йемена и Хиджаза. Незадолго пред тем изгнанные из Египта последователи новой религии, порожденной оргиями египетского халифата, укрылись в ливанских горах и вместе с другими раскольниками мухаммеданства, бежавшими из Месопотамии, составили в Ливане независимое племя друзов. При самом начале политического своего существования племя это появляется разделенным на две партии — иемени и кейси[63].
60
Шейх собственно значит старец, староста. Есть шейхи, которые совершенно соответствуют нашим сельским старостам. Есть также аристократические семейства шейхов, коим этот почетный титул наследственно присвоен вместе с политическими преимуществами, с ним сопряженными. В кочевых арабских племенах есть шейхи, наследственно управляющие сотнями тысяч семейств и выставляющие в поле целые армии всадников. Эмир собственно значит повелитель. Не должно смешивать эмиров араб ских племен, у коих титул этот есть самый почетный и принадлежит немногим только семействам весьма древнего рода, с теми эмирами, потомками пророка, которые входят в состав турецкой черни. Звание шейхов и эмиров арабского феодализма можно во многих отношениях сравнить с баронами и герцогами (duces) Средних веков Европы.
61
Имеются в виду остатки дворца Шихабов, сохранившиеся и до настоящего времени. —
62
Согласно генеалогическому древу, приведенному в книге ливанского историка Тануса эш-Шидийака, феодальные роды Джемаль эд-Дин и Алам эд-Дин были двумя ветвями рода эмиров Танух. См.: Танус эш-Шидийак. Китаб ахбар аль-айан фи Джебель Любнан. —
63
Разделение феодальных группировок на иемени и кейси восходит еще к периоду родоплеменных отношений, когда враждовали между собой племенные объединения. В XVII в. эта вражда приняла характер борьбы двух феодальных групп за власть и земельные владения; борьбу поддерживали и разжигали турецкие власти. —