Четыре большие колонны войск столкнулись тогда — в 1296 году до н. э. — с войсками хеттов, оснащенными быстрыми боевыми колесницами. Рамзее чуть было не попал в плен, но в последнюю минуту был спасен своими. Битва не принесла победы ни одной из сторон. В результате этого и других походов обе стороны оказались настолько истощены, что заключили договор о ненападении — первый в истории. Договор был скреплен затем браком между Рамзесом и хеттской царевной, которая, по сообщениям свидетелей, «лицом была прекрасна, как богиня».
Хасан показывает еще на четыре стелы, из которых только на одной можно кое-что разобрать.
— За хеттами последовали «народы моря», которые пришли в XII веке, вероятно, из центральных областей Средиземноморья. После победы над хеттами они предприняли большое наступление на Египет, который с большим трудом смог удержать Рамзее III. Часть «народов моря» во время отступления обосновалась на южном побережье и овладела территорией к югу от Тира, постепенно ассимилировавшись с населением прибрежной полосы. Одно из племен «народов моря», пелештеты, или, как их называет Библия, филистимляне, дало стране название — Палестина. Вскоре вторглись другие завоеватели. Наряду с еврейскими племенами это были арамеи — тоже племена семитского происхождения, вышедшие из арабской пустыни и приблизительно в 1000 году основавшие на сирийской земле крупное государство со столицей Дамаском. За ними последовали в VIII веке ассирийцы, которые тоже но смогли удержаться от того, чтобы не оставить каменные визитные карточки на Собачьей реке.
Хасан показывает мне много стел, оставленных ассирийцами. К сожалению, только на одной можно различить фигуру. Она изображает царя Асархаддона, а текст на ней повествует о его военном походе в конце VII века в Египет.
— Между прочим, тебе, берлинцу, царь и его стелы должны быть хорошо известны, — замечает Хасан.
Я пожимаю плечами. У нас было столько своих собственных королей, как уж тут в чужих разобраться.
Хасан напоминает мне, что слепок со стелы стоит в Переднеазиатском музее в Берлине. Там находится еще одна стела с изображением Асархаддона, на которой оп выглядит очень могущественным. Перед ним на коленях пленный сын фараона, а рядом — царь финикийского города Сидона. Оба пленных едва достают — чтобы сделать наглядным соотношение сил в пользу Асархаддона — до колен царя, и оба привязаны к одной веревке, продернутой через губы.
Я обещаю Хасану чаще ходить в Переднеазиатский музей. В награду он показывает мне еще один клинописный текст, в котором вавилонский царь Навуходоносор, правивший в VI веке до н. э., описывает свою победу над ассирийцами и свой поход в Финикию. Ассирийцы, более полутора тысяч лет оказывавшие сильное влияние на судьбу государств, расположенных на территории нынешней Сирии, а последние 300 лет (из этих полутора тысяч) при царях Салманасаре, Тиглатпаласаре, Саргоне, Синаххерибе и Ашшурбанипале, резиденции которых, так же как Ниневия, Ашшур и Дур-Шаррукин, выросли в центры мировой культуры, определяли положение этих государств, после поражения, нанесенного им Нововавилонским царством, утратили какое-либо историческое значение.
Надписям нет конца. Хотя отсутствуют персы, владевшие страной более 200 лет после победы над Нововавилонским царством и давшие ей относительно мирную жизнь, но греки и римляне не могли допустить того, чтобы не вписать себя в книгу как непрошеных гостей. Есть много поверхностей, где отсутствуют изображения. Турки же не оставили здесь абсолютно никаких следов.
Наконец приходят современные грабители. Одна стела свидетельствует о попытке французского вторжения в 1860 году, и, поскольку, очевидно, уже не было свободного места или из-за лени, колониальные солдаты не стали выравнивать поверхность скалы, а для надписи воспользовались местом, подготовленным 3000 лет назад, убрав всего-навсего голову фараона Рамзеса II.