Через час с небольшим, промокшие до нитки, мы наконец добираемся до Арвада. Я чувствую себя скверно; кажется, силы оставили меня, когда, качаясь, я ступаю на землю. Но дурнота отступает, как только ощущаю твердую почву под ногами. Хасан тоже от соприкосновения с землей обретает новые силы. Правда, он клянется, что это его последняя поездка по морю, и проклинает мою настойчивость пройти по следам финикийцев еще и на острове.
Скоро мы окончательно успокоились, так как путешествие по Арваду оказывается очень увлекательным. Мальчишки предлагают свои услуги в качестве гидов. Красивый, загорелый юноша лет шестнадцати побеждает конкурентов, прогоняет всех охотников за бакшишем и ведет нас по узким переулкам острова. Эту крошечную территорию, размером 800 метров в длину и 500 — в ширину, населяет свыше 2500 человек; расстояние между домами норой не более двух метров. Арвадцы живут рыбной ловлей и добычей губок. Эта работа опасна: чтобы достать губку, нужно нырять на глубину в несколько десятков метров, и, если ловец, привлеченный новой добычей, неправильно рассчитает запас воздуха, зачастую он уже не возвращается на поверхность. Так погиб отец мальчика, однако сам он все-таки стал ныряльщиком за губками. Я поинтересовался, почему он по подыщет себе менее опасную работу. Мальчик принимает позу героя и говорит что-то о традициях и радости риска, но в конце концов нам становится ясной истинная причина: до последнего времени здесь не было никаких других возможностей заработать. Теперь — в связи со строительством нового порта для перевоза собственной, сирийской нефти — возникли более благоприятные возможности найти работу, там трудится, например, его брат, и это большое счастье для всей семьи. Но не всем пока хватает работы в порту, поэтому ему ничего не остается, как пырять за губками и от случая к случаю сопровождать любопытных туристов. К сожалению, заработок от лова губок в последнее время очень скудный, поскольку в наиболее богатых местах промышляют лодки западных стран. Он жалуется и на то, что их самым бессовестным образом обманывают скупщики. Но, добавляет юноша, администрация округа в Тартусе хочет положить конец этому обману и поддержать жителей острова, организовав товарищества по сбыту.
Арвад упоминается уже в Библии, в Книге бытия. Жители острова — финикийцы — превратили его в значительный торговый центр, а потом основали ряд поселений на побережье, из которых выросли, в частности, сегодняшние портовые города Тартус и Банияс. Город на острове лучше был защищен от вражеских войск, чем другие финикийские города, поэтому арвадцы могли отважиться оказывать сопротивление египтянам. Они обнесли остров мощной стеной, долгое время защищавшей их от врагов. Даже во время нововавилонского и персидского господства и после завоевания острова Александром Македонским в 333 году он сохранял определенную независимость.
Возвращение на материк было, к счастью, более приятным. Ветер улегся. Только катер еще не вычистили от следов нашего путешествия на остров. Километрах в десяти южнее Тартуса руины позднего финикийского поселения тянутся до края дороги: это Амрит. Конечно, мы должны остановиться, хотя бы для короткой прогулки. Сохранившиеся еще храмовые сооружения относятся к V и IV векам до н. э. Особенности некоторых жилищ в Амрите заключаются в том, что они не построены из кирпича или камня, а вырублены в скальной породе. Скалы обтесаны с таким мастерством, что остались только тонкие переборки внешних степ и разделяющие перегородки внутри строения. В степах вырублены окна и двери. После того как Амрит захватили римляне, он утратил всякое значение.
Водные лыжи и зимний спорт