– Доверьтесь мне. – строго повторил в очередной раз Андрейка. – Седмица еще не прошла.
– Блажен ты… ой блажен…
– А если и блажен, то что? Уговор есть уговор. Али вы решили отказаться?
– Мы слово дали, – насупился Егорка.
Так до вечера они и провозились.
А по утру Андрейка затеял новую напасть. Требовалось эти брикеты разминать в труху да засыпать в горшки и водой заливать до состояния жижи. И помешивать время от времени. Что вызвало у холопов еще больше негодования.
Горшков удалось найти всего несколько штук, после разбора пепелища. Вот их почти все в дело и пустили. Даже треснутые, замазав наспех глиной.
А после обеда начался новая часть квеста – выпаривание этой жижи.
Воду отфильтровывали через тряпицу и кипятили в оставленном специально для этого горшке. А остаток собирали в кулек, сделанный из бересты. В качестве дров же использовал бревна, что остались от дома. Укладывая их в духе таежного костра, да и пережигал так потихоньку.
– И что это? – глядя на бурый порошок, спросил Устинка, когда к вечеру удалось вытопить всю «закваску».
– Зольная соль, – не вдаваясь в подробности ответил Андрейка. – Сейчас мы ее отбелим. И, высыпав полученный порошок на черепок, положил его на огонь.
Порошок этот представлял собой смесь из массы всяких веществ, среди которых поташ и сода были всего лишь доминирующими компонентами. А вот такое прокаливание приводило к тому, что почти все примести, вступив в реакцию с кислородом, уходили через газы. И соединения хлора, и серной кислоты, и магния, и прочие. Конечно, кое-что осталось. Но минимально. А порошок получался белоснежный, представляя собой смесь поташа и соды.
Второй и третий день они продолжали перерабатывать золу. Устинка и Егорка все это время в основном помалкивали. Они не очень понимали, что их хозяин заставляет их делать. Но тот был абсолютно уверен в своих распоряжениях и всячески излучал какую-то ауру понимания. Поэтому они держались. Тем более, что ребята стали кроме ячменной каши еще и рыбу есть, которую верша поставляла исправно. Пусть мелкую, но ее вполне хватало для варева. А на второй день удалось поймать зайца и поджарить его, что еще сильнее подняло их состояние духа.
Причем поймать не в силки, которые давали очень ненадежный «улов» и могли пустовать неделями. А в хитроумную ловушку, изготовленную, как и верша, Андрейкой.
Тут нужно отметить, что ловушки для рыбы вроде верша встречались достаточно давно. Самые древние остатки таких приспособлений восходили к неолиту. Однако повсеместного употребления они не имели. Даже в XX веке использовались очень ограниченно.
Это было связано с тем, что не каждый мог их изготовить. И далеко не все вокруг вообще знали о них хоть что-то. Даже среди выходцев из поселений, расположенных по рекам да озерам. Потому что самым ходовым способом ловли рыбы со времен каменного века были сети да остроги. Остальное – факультативно, эпизодически и далеко не повсеместно.
Аналогично обстояли дела с другими ловушками. Да, о силках да ловчих ямах знали многие. Даже селяне из самых глухих деревушек. Но силки отличались крайне низкой эффективностью, а ловчие ямы требовали больших затрат сил и применялись для добычи крупного и среднего зверя. Поэтому своими ловушками наш герой смог удивить своих холопов. Комплексно.
С одной стороны, самим фактом того, что он их сделал и они работали. А с другой – тем, что они не понимали – откуда он о них узнал. Ведь паренек рос на их глазах. И с отцом они если на охоту и ходили, то совсем на другую. Да и батя его Прохор Степанов сын мало хозяйству внимания уделял. Не до того ему было…
Но мы отвлеклись.
Итак – поташ и сода. Полноценно разделить их вот так вот «на коленке» у Андрейки вряд ли получилось бы. Поэтому он решил довольствоваться относительной чистотой продукта. Благо, что до середины XIX века их вообще разделять не умели, называя всякий зольный остаток поташом. И применяя как есть.
Разделял их он достаточно просто. Положил в горшок, стоящий на костре, полученный белый порошок. И стал его растворять водой, позволяя ей прогреться до кипения. По чуть-чуть подливал ее. Помешивал. Потом еще и еще. Когда же порошок растворился полностью добавил еще половину от получившейся жидкости. И пошел на ближайший родник. А Устинка, ухватив тряпками этот горшок, поспешил за ним. Егорка же, подхватив пустой горшок и тряпицу, засеменил рядом. Там они поставили емкость в струю ледяной родниковой воды и стали ждать, когда она остынет. Что и произошло довольно быстро. А вместе с тем на дно горшка выпал белый порошок – сода.