" — Я нашел, почему мастера мечники из отряда Зарга так легко расправлялись с темными. У них были мечи торнсов с накопителем наполненным белым спектром энергии. Они их активировали в бою, и те при этом как свидетельствуют хроники, светились. И даже при случайном прикосновении ими, темные погибали». Мечи у него были, но накопитель был пуст, они так и не смогли понять, как его заполнить необходимой энергией. Что делать дальше он не знал. Если бы они засветились, он бы закончил бой быстро, он уже понял, что он один способен противостоять им всем шестерым. Но мечи он заставить светиться не мог. Он в очередной раз отскочил и зло смотрел на своих противников и мага с существом. И в этот момент защита Эртэра лопнула, он покачнулся, глаза его закатились и он бы упал, но монстр схватил лапами его за голову, а потом радостно взревел. При этом задрав голову к потолку, а затем впился взглядом в лицо мага.
Романа накрыл СТРАХ. Страх за Эртэра, он не чувствовал к нему любви как к родному человеку, но он к нему привязался. И в нем что-то лопнуло. Поднялась неимоверная злость, его мечи вспыхнули как люминесцентные лампы и он с ревом, не уступающим своей мощью реву монстра, кинулся в атаку. На этот раз он прошел через заслон темных эльтов как раскаленный нож через масло. Пятеро пали и только крайний, шестой успел отскочить в дальний угол. Монстр на его крик поднял свою морду, взглянув на него с удивлением и непониманием. И как-то так получилось, что кинжал Романа в этот самый момент впился ему в переносицу. Его «аурная рука» действовала рефлексно. Но кинжал, не смотря на то, что не обладал наложенными рунами, тоже светился, как и мечи. Это, Роман отметил краем сознания, удивившись этому факту. А когда он вонзился, аурный жгут протянувшийся от Романа к монстру, заканчивающейся «рукой» засверкал, а Романа начала наполнять эйфория.
Он почувствовал, что в него что-то стало поступать, как поток воды, распирая его. Но этот процесс был настолько приятен, что его стало потряхивать от удовольствия. Ему стало безразлично окружающее. Его накрыла нега. И он от охвативших его чувств отключился.