— Мы ничего не можем рассказать вашей матери, пока не узнаем подробностей, Эрмин. Вам не обязательно ехать в Роберваль. В конце концов, существует телефон. Позвоните в больницу, и вы узнаете, как себя чувствует малышка, а может, вам удастся поговорить с отцом или мужем. Они приедут туда только завтра утром, и то, если с этими снегопадами поезд не задержится в пути, который может занять четырнадцать-пятнадцать часов.
— Спасибо, моя дорогая Бадетта, без вас я бы уже ударилась в панику! Странно, но я успокоилась. Раньше я не могла понять поведения Тошана. Теперь же я хочу поскорее с ним увидеться, объясниться. Может, он меня уже простил?
— Уверена, что так и есть. Идемте, вы продрогли!
Они вошли через служебный вход. В театре было тихо. По пути журналистка пообещала, что придумает, как объяснить Лоре отъезд Жослина, и ради этого отправится в бар. Эрмин вошла в свою гримерную, где обнаружила Шарлотту и Мукки спящими на диване.
«Господи, верни мир в нашу семью! — взмолилась она про себя. — Даже если это кажется сумасшествием! Я готова на любые жертвы, чтобы вернуть любовь моего дорогого мужа!»
Эрмин закрыла глаза, молитвенно сложила руки у груди. Перед ее мысленным взором теснились образы — слова, взгляды, лица. Отчаяние на лице Талы, сидящей у выложенного галькой очага, веселое личико Кионы с розовым, как ягодка, ртом. Она увидела своего отца на крыльце их дома в день его возвращения в Валь-Жальбер, в то время как его считали мертвым и похороненным. Потом появился Тошан с застывшим лицом, которое стало выглядеть старше от пережитого стыда и гнева. Но еще она вспомнила его поцелуи, его стройное мускулистое тело цвета бронзы, удовольствия, которые они дарили друг другу.
«И я позволила этому фату Дюплесси меня поцеловать! — подумала Эрмин в ужасе. — Тошан никогда не узнает. Да это и не имеет значения!»
Вошла взбудораженная и испуганная Лора, следом за ней — Бадетта.
— Эрмин, я только что узнала, что твой отец уехал! Похоже, чтобы вернуть твоего мужа и убедить его провести с нами Рождество здесь, в Квебеке. По-моему, на этот раз Жослин перегнул палку! Что на него нашло? А я так приятно провела время на этом приеме!
— Чш-ш-ш, мама, дети спят! — попросила Эрмин.
— Шарлотта уже не ребенок, — отрезала Лора сердито. — А я отправила Мирей домой, чтобы она приготовила нам вкусный ужин! Ну почему у нас всегда все идет вкривь и вкось!
Эрмин и Бадетта обменялись расстроенными взглядами. Обе размышляли о том, как уберечь Лору от огорчения.
— Остается только вернуться домой, — сказала та. — Что ж, тем хуже для Жослина, поужинаем без него! Идемте, Бадетта, вы останетесь ночевать у нас. Похоже, завтра утром все вокруг засыплет снегом. Хотя, думаю, мой муж решил, что поступает правильно.
Пришлось разбудить Мукки и Шарлотту. Дюплесси, которому сообщили о возвращении Эрмин, поторопился предложить свою помощь.
— Я провожу вас, дамы! — объявил он. — Я понесу мальчика, он очень устал. И поторопитесь, живете вы неблизко!
Было очевидно, что импресарио желает получить приглашение на ужин. Эрмин разочаровала его по дороге к улице Сент-Анн, на самом деле расположенной совсем недалеко.
— Октав, мы хотим побыть все вместе сегодня вечером, только члены нашей семьи, — извинилась она. — Не обижайтесь, но у нас появилась проблема, и я, например, постараюсь пораньше лечь в постель.
— О, не напоминайте мне о вашей огромной кровати, где для меня вполне нашлось бы местечко! — пошутил он.
— Замолчите, я больше не хочу слышать подобных бестактностей! — отрезала она.
— Но без меня вы — ничто, — тихо сказал он. — Я нашел вас в Валь-Жальбере, поселке-призраке, где вы пели для пустых домов! И только я могу привести вас к вершинам славы, дорогая Эрмин.
— Вы хотите сказать, что я всем обязана вам? — тоже шепотом спросила она, поскольку следом за ними шли Лора и Бадетта. — Если так, оставьте себе деньги, которые я заработала, все деньги! Во времена монастырской школы я жила в бедности и могу зимовать в хижине и быть довольной этим. Я ошиблась в выборе пути, господин импресарио! И скоро поверну назад!
— Вы говорите вздор! — всполошился он.
Они пришли. Эрмин попрощалась с Дюплесси, забрав у него сына. У нее было только одно желание — поскорее оказаться в уютной квартире, чтобы зажечь разноцветные электрические гирлянды на рождественской елке.
— До свидания! Но не делайте глупостей! — проворчал он в ответ. — Ваша частная жизнь не должна мешать исполнению условий контракта, который вы подписали.