— Кто эта девушка, с которой ты вчера разговаривал у академии? — начал Понтус без предисловий. — Блондинка.
Клаус заёрзал, хаотично соображая, как бы подороже продать информацию.
— Кузина, Ваша Светлость, — кивнул герцогу, наконец сообразив, что не стоит заставлять этого тисса долго ждать ответа. — Моя кузина и невеста, — добавил, приосанившись.
— Так уж и невеста? — сощурив зеленые глаза, хмыкнул Понтус недоверчиво.
Клаус, дернув кадыком, нервно кивнул.
— И за какую сумму ты готов уступить мне свою первую брачную ночь? — негромко поинтересовался Понтус Роар. Глаза его при этом вспыхивали, как звёзды. — Точнее, устроить?
Ошалевший от счастья Клаус, обливаясь потом, нервно выхватил из внутреннего кармана камзола ручку и трясущимися руками нацарапал на салфетке сумму с несколькими нулями, вдвое превышающую сумму предыдущего заказчика.
Понтус глянул на цифру и, откинувшись в кресле, расхохотался в голос. Затем добавил серьезно:
— Я дам половину, и о своей невесте ты забудешь. Навсегда. Договорились?
Было во взгляде герцога Роара что-то такое, отчего по спине Клауса галопом неслись холодные мурашки, а ноги делались ватными, хотя сегодня он еще не брал в рот ни капли спиртного. Отказать герцогу Клаус никак не мог.
Вытерев с лица пот мятым платком, Клаус тяжело вздохнул. И где ему, скажите на милость, теперь взять эту вредную Асту? Как её выманить из замка?
— Договорились, тисс Роар… Ваша Светлость, — срывающимся голосом выдавил из себя Клаус и, поймав глазами лёгкое движение руки герцога, поднялся и откланялся.
Помещение вдруг показалось Клаусу тесным и слишком душным, и проводить вечер в клубах дыма за карточным столом совсем расхотелось. Нужно было пройтись и подумать, что он сможет предпринять в этой непростой ситуации.
Клаус вышел на крыльцо с виду обычного трехэтажного городского особняка и, хватая ртом прохладный ночной воздух, резко развязал стянувший горло шейный платок. Уставился мрачным, невидящим взглядом в темные окна дома напротив.
Неожиданный хлопок по плечу вывел мужчину из задумчивости.
— Как дела, приятель? Когда долг вернешь? — услышал он знакомый голос, от которого непроизвольно внутренне содрогнулся. Впрочем, Клаус ожидал, что встретит здесь старого приятеля. — Провалил дело, а должок-то остался, — снова донеслось со спины насмешливое.
— Мне нужно еще немного времени, Боб! — мрачно обернулся Клаус к своему кредитору. — Совсем немного времени! — в голосе остро зазвенела мольба. — И я раздобуду либо деньги, либо эту чертову золотую драконицу!
— Тише! Не ори так, — шикнул на Клауса приятель и, опасливо озираясь, потянул Клауса за рукав с крыльца в сторону, подальше от входной двери. — Ты это, точно уверен, что за тобой нет слежки?
— Да точно! Нет за мной слежки, — выдохнул Клаус. — Взяли бы уже, если бы у них была хоть какая-то зацепка.
— К драконице пока не суйся, — озираясь по сторонам, негромко вещал приятель. — Там вокруг нее охраны понатыкали, не протолкнешься, — перевел взгляд на Клауса. — А деньги ищи! Я долго ждать не могу, у меня закупочный материал дорог, сам знаешь.
Клаус сглотнул:
— Мне бы девчонку одну из академии выманить. Клиент наметился. Думаю вот, как к ней подступиться. Не хочет со мной в город ехать!
— Хм, — задумчиво хмыкнул приятель. — А родственники у девчонки есть? Поди, шум поднимут, искать начнут?
— Не начнут! Кому она нужна? — отмахнулся Клаус. — Сирота. Кузина моя.
Кореш негромко присвистнул:
— Кузи-ина?! Ну, дела… Не для неё ли я браслеты делал?
Клаус кивнул, в ожидании дельных идей, молчаливо буравя взглядом приятеля.
— Как браслет-то? Работает исправно? — поинтересовался ювелир.
— Работает, — вздохнул Клаус. — Скоро совсем без магии останется. А без магии ей в этой академии точно делать нечего. Так что все равно домой вернется. Вопрос времени, раньше или позже, я все равно ее пристрою. Никто не хватится.
— Есть тут у меня один должник, — хмыкнув, кивнул на дверь ресторана ювелир. — Пойдем, пощупаем.
Приятели вернулись внутрь заполненного людьми и клубами сигаретного дыма, помещения.
Ювелир коротко осмотрелся и прошел к одному из уставленных блюдами столиков, за которым сидела изрядно упитанная дама средних лет. Напротив нее, вяло ковыряя вилкой остывающее рагу, сидел пухлощекий молодой человек.
При виде ювелира, взгляд его заметался, глаза наполнились паническим ужасом.
— Вечер добрый! — произнес ювелир, насмешливо глядя на залившегося краской, молодого человека.