— Был, — подтвердила Кейт. — Не потому, что вылечился, а потому, что Ширинга убили позавчера. Буквально оторвали голову от тела. Я хочу, чтобы эту тварь выследили и убили.
— Сразу два вопроса: почему не сами и кто он тебе? Почему гнездо Блэр так заботит кончина Альберта Ширинга?
— Кончина Ширинга нас не заботит. Он так или иначе должен был умереть. А вот то, что Альберт Блэр не родился, этого я убившей его твари простить не могу.
Теперь понятнее, вампиры любят выделяться. Вернее, они любят силу, власть и влияние, а восходящая звезда джаза могла прославить гнездо Блэр на весь мир, как это делала Джариз Сарду. Кейт, можно сказать, счастливый билет вытянула, но его отобрали и порвали на глазах. Месть должна быть жестокой, но почему нашими руками?
— Возвращаясь к первому вопросу… — напомнил я.
— Можем не осилить.
— Прошу прощения?! — удивился я.
Чтобы мать гнезда вот так легко расписалась в бессилии?… Правда, я быстро опомнился. В бессилии Кейт расписалась, еще когда Эван заставил ее выбирать между смертью и охраной моей жизни. А так, ход интересный, я бы даже сказал, в духе тех интриг, к которым вампиры питают столь нездоровое влечение. Но мне снова интересно: Кейт не просто мастер-вампир, она мать самого сильного гнезда Фарнелла. С ее ресурсами можно создать и вооружить армию птенцов. Да, это незаконно, но когда законы останавливали вампиров? Да и армию можно после использования утилизировать.
— Его зовут Грубияном.
Я нахмурился. Она так это сказала, словно я должен быть впечатлиться.
Кейт изобразила на лице удивление:
— Громила Крысиного короля.
— Кого?
— Ты сейчас издеваешься или реально не знаешь? — озадачилась она.
— Понятия не имею, о ком ты говоришь.
— О главе преступного мира Фарнелла.
— Он существует? Я думал, этот бизнес между гнездами разделен.
— П-ха! — фыркнула вампирша. — Да мы просто невинные овечки на фоне остальных! У нас легального бизнеса больше, чем у некоторых местных воротил с порядочным именем. Дункан, Фарнелл живет портом, контрабанда течет золотой рекой, из которой хлебают не только транспортные компании, все: таможня, полиция, герцог с лордом-наместником… А вокруг контрабанды крутится другой, менее прибыльный, но куда более жестокий бизнес: убийства, наркоторговля, запретная магия. Так вот на вершине этой пирамиды — Крысиный король.
— А нормальное имя у него есть?
— Никто не знает. По некоторым версиям это сам Герцог, по другим — кто-то из секретариата деКампа.
— Почему не сам лорд-наместник?
— Он одаренный. Тоже слухи, однако, убедительные. В среде уголовников личная сила играет не последнюю роль.
— А Грубиян? Его личность известна?
— Нет.
— Что вы не поделили?
— Мы владеем сетью мясных лавок по всему Фарнеллу. На прошлой неделе люди Крысы вышли на меня и предложили наладить через них продажу наркотиков.
— И ты отказалась? Это же огромные деньги.
— Деньги я считать умею, — огрызнулась Кейт. — Их легко заработать. Куда тяжелее заработать репутацию. Гнездо не в том положении, чтобы позволить себе такие жертвы.
— То есть он грохнул твоего парня за отказ? Как-то не тянет на короля преступного мира.
— Возможно, — сказала Кейт, комкая платок, — я была слишком резка в отказе… Но этот сопляк был слишком наглым!
— Что конкретно ты сделала?!
— Я!? — деланно удивилась Блэр. Даже ладошку к груди приложила. — Просто выставила посланника вон! А он слишком резко воспринял отказ, решил поднять настроение дозой героина… Передозировка. Об этом в газетах писали.
— Уважаемая леди Блэр! — разозлился я.
— Уважаемый лорд Локслин, — ответила она с иронией. — Друзья должны помогать друг другу. Иначе какие мы друзья?
— Мы с вами не друзья, леди.
— Уверен, Дункан? — холодно спросила она. — Тогда кто мы?
Кейт по привычке дернула кота за усы, посчитав, что ее связь с несчастным случаем никак не докажут. Только уголовник — не коп, ему доказательства не нужны, котик оказался тигром. Теперь вампирша в патовой ситуации: либо подчиниться Крысиному королю, либо идти к нам на поклон, уповая на милость и все, других вариантов нет. Ослабленное последними конфликтами гнездо не потянет еще одну локальную войну. Но… но… Проклятье, а ведь шикарно держит лицо, словно и не угодила в дерьмо по самые уши. Да и слова эти ее… Раз мы не друзья, то кто? Враги? На это намекает?
Что может обессиленное гнездо? Само не может ничего, но наш отказ толкнет Кейт в объятья главы преступного мира. Не сможет гадить ему, будет гадить нам. Прошло то время, когда ее можно было просто стереть. Сейчас смерть кровососки вызовет слишком много вопросов, да и не будет она столь беспечна, чтобы подставляться. Из-под крылышка Крысы вспомнит все обиды и унижения: как Эван на колени поставил, как Гарри унижал, как я грубил…