В кухне они обнаружили, что Элизабет вылезла из стульчика и стоит на столе, а по рукам, платью и волосам у нее размазана манная каша. Маргарет забралась ногами на стул и прыгала, распевая песню про паровозик, а трехлетняя Софи водрузила на голову измазанную черносливом тарелку. Ребекки нигде не было. Миссис Хадсон ужаснулась и подбежала к колыбельке Купера, крича Маргарет, чтобы та слезла со стула. Пия, злясь на Ребекку, сняла со стола Элизабет и забрала у Софи липкое блюдо. Почему эта девушка оставила детей без присмотра? И где она вообще?
И вдруг миссис Хадсон закричала:
— Он пропал!
Пию словно холодной водой окатили.
— Что? — переспросила она.
— Купер пропал! — крикнула миссис Хадсон.
— Маргарет, — высоким напряженным голосом обратилась Пия к девочке. — Где Ребекка? Скажи мне немедленно!
Все еще стоя на стуле, Маргарет указала на дверь в главный коридор.
— Она пошла наверх, потому что Куперу нужен чистый подгузник. Сказала, что он сделал бяку. — Девочка захихикала. — Мамочка, что такое бяка?
Миссис Хадсон с облегчением вздохнула и, пошатываясь, приложила руку ко лбу, а потом спохватилась и сняла Маргарет со стула.
— Она не должна была забирать мальчика, — проворчала она. — А тем более оставлять вас одних.
Пия усадила Элизабет на стул и вытерла манную кашу с рук и волос девочки.
— Пойду посмотрю, где Ребекка, — сказала она.
— Да, будь добра, — попросила миссис Хадсон. — И отправь ее сюда немедленно: хочу сказать ей пару слов. — Она подвела Софи к раковине, чтобы смыть следы чернослива.
— Хорошо, мэм. — Пия побежала по коридору, чувствуя, как от беспокойства крутит живот. Она ведь совсем недавно поменяла Куперу подгузник. Даже если мальчик снова его испачкал, Ребекке было велено не брать ребенка на руки. Если ей так нужна работа, как она утверждала, почему она ослушалась миссис Хадсон? Где логика? Пия бесшумно взлетела вверх по лестнице и ринулась к детской. Волнение росло с каждым шагом. А вдруг Ребекка соврала Маргарет насчет подгузника? И ее нет в детской? У дверей комнаты Пия остановилась, опешив от увиденного.
Ребекка сидела в кресле-качалке с Купером на руках, лицо ее было мокрым от слез, а блузка расстегнута. Заметив Пию, она осторожно положила ладонь на затылок Купера, прижимая его к обнаженной груди.
Пия бросилась к ней, протянув к ребенку руки.
— Отдай его мне, — приказала она.
Ребекка покачала головой.
— Нет, — тихо, но твердо произнесла она. — Не сейчас.
— Ты тронулась умом? — воскликнула Пия. — Сейчас же отдай мне ребенка!
— Не отдам, — возразила Ребекка. — Молоко идет.
— Это не твой ребенок, — Гнев переполнял Пию. — Это не Саймон.
— Знаю, — хрипло ответила Ребекка с глубокой тоской в глазах.
Пия попыталась забрать Купера, не девушка крепко его держала. Некоторое время они боролись и наконец Пия отступила, опасаясь навредить малышу.
— Отдай, — сквозь стиснутые зубы произнесла она.
В это время в коридоре раздались шаги, и в детскую вошла миссис Хадсон с Элизабет на руках, а позади нее семенили Софи и Маргарет. Увидев, что Ребекка кормит Купера, она побледнела и остановилась.
— Что это ты вытворяешь? — закричала она, отдала Пии Элизабет и подошла к Ребекке. — Отдай ребенка!
Та сначала сопротивлялась, но потом отпустила мальчика. Миссис Хадсон выхватила у нее младенца и отступила, глядя на прачку, как на опасную безумицу. Ребекка бессильно уронила руки на колени, и из груди у нее брызнуло молоко, запачкав бирюзовую блузку.
— Софи и Маргарет, — обратилась к дочерям миссис Хадсон, — идите в свою комнату.
— Но мама, — начала Маргарет, — мы просто…
— Не заставляйте меня повторять дважды, — строго сказала миссис Хадсон. — Немедленно идите к себе. Пия скоро к вам придет.
Девочки надули тубы, но послушались.
— Извините, мэм, — сказала Ребекка. — Но он начал беспокоиться, и я… просто не могла удержаться.
Миссис Хадсон указала дрожащим пальцем дверь и гневно произнесла:
— Убирайся из моего дома! Чтобы ноги твоей здесь не было!
— Пожалуйста, мэм! — взмолилась Ребекка. — Я больше не буду, честное слово! Я допустила неосторожность!
— Неосторожность? — крикнула миссис Хадсон. — Неосторожность — это порвать простыню или разбить блюдо, а твой поступок называется по-другому. Уходи, пока я не попросила мужа вызвать полицию.
По щекам Ребекки потели ручьи слез.