— Но очевидного контакта все еще нет? — спросила Дем Лиа. «Спираль» передавала обычные математические увертюры на всех частотах, спектрах и по всем средствам связи — от радио до тахионных пучков. Было даже нечто вроде ответа.
— Модулированные гравитационные волны, — объяснил Иккю. — Но не ответ на наши математические сообщения. Они принимают наши электромагнитные сигналы, но не понимают их, а мы не можем расшифровать их гравитонные импульсы.
— Сколько времени надо изучать модуляции, пока найдем общий алфавит? — спросила Дем Лиа.
На морщинистом лице Иккю отразилось страдание.
— Не меньше нескольких недель. Скорее даже месяцев, если не лет. — ИскИн поднял глаза навстречу разочарованным взглядам людей, Бродяг и женщины-тамплиера. — Извините, что так выходит, — сказал он. — Люди имели контакт только с двумя негуманоидными расами, и оба раза они нашли способ общения с нами. А эти…, существа…, они совсем чужие. Слишком мало общего.
— Нам нельзя здесь долго оставаться, — сказала Рес Сандре от своей инженерной сети. — Из ядра идет сильная магнитная буря. И мы уже не» в состоянии с нужной скоростью рассеивать тепло. Надо уходить.
Внезапно Сес Амбре, сидевшая в кресле и ничем не занятая, встала, проплыла в пониженной гравитации в метре над полом и медленно опустилась на палубу в глубоком обмороке.
Доктор Сэм оказался около нее на секунду раньше Дем Лиа и Ден Соа.
— Всем оставаться на местах, — приказала Дем Лиа. Удивительно синие глаза Сес Амбре раскрылись.
— Они такие…, другие. Совсем не люди. Дышат кислородом, но совсем не такие, как сенешайские эмпаты…, модулярные…, с объединенными разумами…, такие слоистые…
Дем Лиа взяла ее за плечи.
— Ты говорила с ними? — настойчиво спросила она. — Послала им образы?
Сес Амбре слабо кивнула.
— Направь им образ их жатвенной машины и Бродяг, — твердо сказала Дем Лиа. — Покажи, что натворила их машина в колонии Бродяг. Покажи им, что Бродяги — люди…, разумные существа. Поселенцы, но не вредители на этом орбитальном дереве.
Сес Амбре кивнула и снова закрыла глаза. Мгновение спустя — открыла их, всхлипывая.
— Они в таком…, отчаянии, — шепнула она. — Машина не передает…, изображений…, только привозит еду, воздух и воду. Она Запрограммирована…, как ты и предполагала, Дем Лиа…, удалять пораженные участки. Они…, они в трауре…, из-за погибших Бродяг. Они предлагают самоубийство…, своего вида…, если это искупит разрушение.
— Нет, нет, нет! — воскликнула Дем Лиа, сжимая ее руки. — Скажи им, что это не нужно. — Она встряхнула Сес Амбре за плечи. — Это будет трудно, Сес Амбре, но спроси их, можно ли перепрограммировать их жатвенную машину. Научить ее не трогать поселения Бродяг.
Сес Амбре закрыла глаза на несколько минут. В какой-то момент казалось, что она перестала дышать. Потом ее прекрасные глаза открылись снова.
— Можно. Они посылают новую программу.
— Мы принимаем модулированные гравитонные импульсы, — сказал Сайге. — Переводу они по-прежнему не поддаются.
— Перевод не нужен, — ответила Дем Лиа, с трудом переводя дыхание. Она подняла Сес Амбре с палубы и помогла добраться до кресла. — Нам надо только их записать и передать Разрушителю, когда вернемся. — Она снова стиснула руку Сес Амбре. — Ты можешь передать им нашу благодарность и попрощаться?
Та улыбнулась:
— Я уже это сделала. Как могла.
— Сайге, — сказала Дем Лиа. — Давай убираться отсюда ко всем чертям, и на полном ускорении — к точке перехода.
Обратный переход Хоукинга к звезде класса G8 «Спираль» совершила без особых происшествий. Разрушитель уже свернул к населенным областям лесного кольца, но Ден Соа еще во время торможения передала ему записанные гравитонные импульсы, огромный комбайн ответил неподдающимся расшифровке гравитонным рокотом и послушно сменил курс, направляясь к дальним и незаселенным областям кольца. Далекий Ездок по направленному лучу увидел и показал всем ликование городов, платформ, модулей, ветвей и башен кольца, потом отключил вещание.
Все собрались в солярии. Никто из ИскИнов не присутствовал и не слушал, но люди. Бродяги и женщина-тамплиер сели в круг, и теперь все взгляды были обращены на Сес Амбре. Она сидела, закрыв глаза.
Ден Соа спросила очень тихо:
— Эти существа…, на той планете…, им пришлось построить лесное кольцо до расширения своей звезды. Они построили жатвенный корабль. Почему они просто…, не улетели сами?
— Планета…, их дом, — шепотом ответила Сес Амбре, все еще крепко зажмурившись. — Как дети…, не хотят покидать дом…, потому что снаружи темно. Темно…, и пусто. Они любят…, свой дом. — Она открыла глаза и устало улыбнулась.
— Почему ты нам не сказала, что ты — энеанка? — спросила ее Дем Лиа.
Сес Амбре решительно стиснула зубы.
— Я не энеанка. Моя мать, Дем Лоа, дала мне причастие крови Энеи — через свою кровь, конечно, — когда спасла меня из ада на Святой Терезе. Но я решила не пользоваться энеанскими способностями. Я решила не следовать за другими, а остаться с Амуа.
— Но ты телепатически связалась с… — начал Патек Георг. Сес Амбре тут же перебила его, покачав головой:
— Это не телепатия. Это связь через… Связующую Бездну. Это значит — слышать голоса живых и мертвых через время и пространство с помощью чистой эмпатии. Воспоминания, которые не принадлежат никому. — Женщина девяноста пяти лет, которая внешне казалась всего лишь пожилой, приложила руку козырьком к глазам. — Это так…, утомляет. Я столько лет старалась не слышать голоса…, не участвовать в этой памяти. Вот почему так хорошо было спать в криогенной фуге.
— А другие энеанские способности? — спросила Дем Лиа так же спокойно. — Ты умеешь странствовать?
Сес Амбре покачала головой, все еще прикрывая рукой глаза.
— Я не хотела изучать секреты энеан, — сказала она, и в голосе ее звучала глубокая усталость.
— Но могла бы, если бы хотела, — с почтением проговорила Дем Лиа. — Ты можешь сделать один шаг — и оказаться на Витус-Грей-Балиане, или на Гиперионе, или на Тау Кита, или на Старой Земле, правда?
Сес Амбре опустила руку и свирепо глянула на нее:
— Но я этого не сделаю!
— И ты направишься с нами дальше к нашему месту назначения? — спросила вторая женщина с зеленой лентой, Рес Сандре. — К нашей последней колонии Спектральной Спирали?
— Да.
В этом единственном слове прозвучало и решение, и вызов.
— А как нам сказать остальным? — спросил Джон Микайл Дем Алем. — Присутствие в колонии энеанина…, потенциального энеанина…, это все меняет.
Дем Лиа встала.
— В последние минуты моих обязанностей как избранного вами командира я могла бы решить это приказом, граждане. Вместо этого я прошу голосования. Я чувствую, что сама Сес Амбре, и только Сес Амбре, должна решить, когда сказать нашим собратьям по семье Спектральной Спирали о ее…, даре. В любой момент после нашего прибытия. — Она глянула на Сес Амбре. — Или не сказать никогда, если таково будет твое решение. — Дем Лиа повернулась к остальным. — И мы никогда не выдадим этой тайны. Только Сес Амбре имеет право сказать об этом. Кто за это, пусть скажет «да».
Единогласно.
Дем Лиа повернулась к Бродягам и женщине-тамплиеру.
— Сайге меня заверил, что по вашему направленному лучу не передавалось ничего из того, что здесь было. Далекий Ездок кивнул.
— А ваша запись контакта Сес Амбре с чужой расой через Связующую Бездну?
— Уничтожена, — передал четырехметровый Бродяга. Сес Амбре шагнула к Бродягам.
— Но вы все еще хотите получить немножко моей крови…, немного священной ДНК Энеи. Вы все еще хотите иметь эту возможность.
У главы ветви Кила Редта дрожали руки.
— Не нам решать вопрос обнародования известий или распространения священного дара… Должны тайно собраться Семь Советов… Надо спросить у Церкви Энеи… Или… — Бродяга явно страдал при мысли о том, что миллионы или миллиарды его соотечественников навеки оставят орбитальное дерево, отправившись в человеческую вселенную или еще куда-нибудь. И их вселенная уже никогда не будет прежней. — Но мы трое не имеем права закрыть путь всем остальным.