Размышляя об этом, Яо Гань постепенно успокоился и мрачно улыбнулся. Даже если они станут учениками великого Храма, им всё равно придётся покидать его пределы, выполняя поручения. Тогда он их и поймает. Мальчишка был совершенно беззащитным, с ним он расправится незамедлительно; с девчонкой будет сложнее, ибо теперь, когда она продемонстрировала свой талант, её будут защищать, но и с ней он что-нибудь придумает.
Он раздавил своего брата, раздавит и её.
Юноша фыркнул, не обращая внимания на кровь, которая хлестала у него из горла, и одним движением выпил уже открытое зеленоватое зелье.
Между делом он заметил, что мальчишка (Сима, так его звали?) заметно ускорился. Бежит? От него? Правильно, ухмыльнулся Яо Гань, только ему не сбе… сб… жа…
И вдруг случилось нечто странное.
Целебная энергия с немыслимой скоростью наполнила его шею, закрыла рану… и продолжила распространяться, становясь всё гуще и сильнее.
Юноша поперхнулся; затем наклонился и схватился за живот, как будто у него была изжога, нет, как будто внутри него закипала лава.
Что происходит⁈
Он посмотрел на свои руки и вытаращил глаза, когда увидел, что его вены набухают, становясь всё толще и толще и… Бах! Одна из них лопнула и брызнула кипящей кровью, которая обожгла ему лицо.
К этому времени прочие люди тоже заметили, что происходит неладное. Некоторые отпрянули, другие растерялись. Даже Небесные руки повставали со своих мест и уже собирались броситься на помощь… но было поздно.
Алый Принц весь покраснел и…
Бум!
…лопнул.
…
Смерть была вызвана испорченным зельем.
К такому заключению пришли Небесные руки через пару минут после того, как своевременно подоспевшие люди закончили убирать остатки Алого Принца.
Обычно, когда алхимический процесс заканчивается неудачей, зелье просто не получается, однако бывает и такое, что у него появляются странные, прежде невиданные свойства.
На одной из Небесных рук великого Храма, которая занималась алхимией, популярна была легенда про молодого ученика, который случайно, работая над простейшим Зельем Сотни Драгоценных Трав, сотворил эликсир, дарующих способность целую минуту видеть сквозь стены (и платья). С тех пор юноша потратил сотни лет на эксперименты, которые в итоге даровали ему титул Верховного алхимика и Небесной руки, но так и не смог повторить чудесное зелья… Такое происходит. Редко, но происходит. Поэтому даже единственная колбочка способна вызвать передозировку, которая, в свою очередь, приводит…
— … К таким результатам, — сказал Верховный алхимик.
Объяснение звучало весьма разумно, так что прочие Небесные руки и кандидаты приняли его на веру. Впрочем, некоторые предполагали, что причиной была Клятва Вечной Жертвы, которую Яо Гань провёл неправильно, а другие боязливо поглядывали на Лу Инь и Сима Фэя.
Девушка неловко смотрела в сторону.
Сима разглядывал небо и считал облака.
Про себя он думал:
«Вышло».
План был рискованным и маловероятным. Сперва требовалось ранить Яо Ганя, причём серьёзно, настолько, чтобы ему пришлось использовать эликсир. Казалось бы, ещё на стадии Истинного Ци воин мог залечить почти любые раны, а у магистра Формирования Ядра энергия была намного гуще, однако плоть его тоже была значительно крепче и сильнее, а потому и восстановиться ему в разы сложней.
Лу Инь почти отрубила голову Алому Принцу, и ему закономерно пришлось прибегнуть к зелью.
В этот момент Сима приблизился к Яо Ганю и вызвал Гинь.
У девочки были две формы: призрачная и наполовину материальная. В последней она тоже была совершенно незаметной, но при этом могла ограниченно влиять на окружающий мир. В своё время это сильно помогло ему, когда на Сима напали братья из Секты Огненной Горы. Дракониха тогда похитила у них сигнальные огни, чтобы они не могли позвать на помощь своего Патриарха.
Теперь у него была другая просьба: чтобы девочка незаметно подбросила в зелье одну из драгоценных пилюль, предназначенных для владык Манифестации, которые он вынес из пустынного храма.
План был простой, но полагался на удачу. Сам Сима прикидывал вероятность успеха в районе пятидесяти, может сорока процентов. В итоге ему повезло, хотя он всё ещё чувствовал остаточное напряжение, как будто прокатился на американских горках. Что и говорить про Лу Инь, которая нервно смотрела по сторонам, точно преступница.
Впрочем, они действительно совершили преступления; оставалось надеяться, что оно того стоит, подумал Сима и повернулся.